Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология

«Надобно только одно: благородное и доброе ревнование. Когда это есть, тогда ничто не мешает достигнуть совершенства в добродетели». «Любовь есть глава, корень, источник и матерь всех благ. Ученики Владыки Христа познаю́тся не по чудесам, а по любви (Ин.13:35). Когда есть любовь, тогда стяжавший ее не имеет недостатка ни в каком деле евангельской философии жизни, но обладает всецелой, всесовершенной и полной добродетелью». «Начало и конец каждой добродетели есть любовь». «Мы должны ясно знать сие: нет зла, кроме как во грехе, и нет добра, кроме как в добродетели и угождении Богу во всем». «Надежду спасения надо возлагать, прежде всего, на Божие человеколюбие, а затем уже на свои добрые дела». «Невозможно быть человеку безгрешным. Нет праведника без греха; нет и грешника без какого-нибудь добра».

Святой Златоуст увещевает: «Оградим себя со всех сторон добродетелью, сделаем члены нашего тела орудиями правды; приучим и глаза, и уста, и руки, и ноги, и сердце, и язык, и всё тело служить добродетели. Трудясь так, мы мало-помалу достигнем самого верха добродетели». «Владыка Христос заповедал не нечто новое или превосходящее наше естество, но то, что искони вложил в нашу совесть… Знание о добродетели Бог вложил в наше естество, а приведение ее в дело и совершение предоставил нашей свободе». «Добродетель делает человека Ангелом и душу, как на крыльях, возносит к небу. Такова сила добродетели». «Единственное препятствие для добродетели — это порочность души и расслабленность ума; и ничто другое, кроме этого». «Молитва и служение Богу есть признак праведности… Без молитвы совершенно невозможно навыкнуть добродетели. Человек не может упражняться в добродетели, не приступая к ее Вождю и Подателю и не повергаясь перед Ним». «Божественная молитва — это поистине небесное всеоружие, и только она может безопасно оберегать предавших себя Богу. Молитва самое важное из всех благ; она — и основание, и корень плодотворной жизни». «Молитва — причина всякой добродетели и праведности. Душу, не укрепленную молитвами, диавол легко порабощает себе и без труда заражает всяким видом греха».

«Владыка Христос пришел, чтобы научить людей всякой добродетели», — благовествует св. Златоуст. «Смиренномудрие есть основание нашей философии», «основание всей нашей евангельской жизни. Достоинство человека состоит в исполнении евангельского учения и в добродетельной жизни». «Добродетели души и составляют достоинство человека». «Не вынося добродетели трех праведных юношей, огонь из печи устремился на халдеев вокруг печи и сжег их». «Ничто не может сравниться с добродетелью. Ведь и в будущей жизни она избавит нас от ада и отверзет нам путь в Небесное Царство. И в этой жизни делает она нас сильнейшими не только людей, но и самих бесов, и самого врага нашего спасения, то есть диавола». «Надежду спасения надобно полагать в совершении добродетелей. При этом не превозноситься добрыми делами, но знать, что величайшая из всех добродетелей есть смирение». «Как добродетель служит средством спасения для тех, кто в ней подвизается, так и порок бывает причиной погибели». «Сила добродетели такова, что и среди гонений достигает она великой славы. И в самом деле, нет ничего сильнее, ничего могущественнее добродетели: не потому что сама по себе имеет она такую силу, а потому что стяжавший ее пользуется и содействием (благоволением) свыше. А с такой помощью и при такой поддержке он сильнее всех; он непобедим; он неуловим не только для людской клеветы, но и для бесовских козней».

Богоподобное человеческое естество в самом своем богоподобии имеет добродетели и их богоподобные качества. Святой Златоуст благовествует: «Каждый из нас имеет в самом естестве врожденное познание о добродетели; и кто не желает по собственному небрежению погубить благородство своего естества — никогда его не лишится». «Праведным человеком мы называем имеющего всю добродетель». «Порок, хотя бы и имел он на своей стороне всю вселенную, слабее всего; а добродетель, даже если бы она осталась в одиночестве, сильнее всего — имея на своей стороне Бога». «Всё человеческое ничтожнее тени; у нас, людей, ничто не есть наша собственность, кроме добродетели, а всё прочее подобно листве. Куда бы мы ни направились, добродетель носим с собой, а прочее нет. Добродетель есть, собственно, единственное наше достояние, а всё остальное для нас чужое». «Для спасения нужна не только благость, но и вера, а с верою и добродетель». «Конечная граница добродетели и достижение самой вершины совершенства состоит в уподоблении Богу, насколько это для нас возможно».