Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия (СИ)

— Ох чую я силы злые, нечистые подымаются из-под земли сырой! Ох и недобрые дела тут будут свершаться сей же час! Ох прольётся кровушка-то православная, разлетятся косточки-то по всему погосту!

Участковый пихнул крышку и она загремев, рухнула на землю.

— Ничего и не страшно, — протянул он. — Просто покойник опять к верху задом перевернулся. А почему?

— А потому что ночь сегодня такая! — завыл наш дед. — Колдовская и лютая!

Участковый, надо отдать ему должное, на вопли Михалыча не обращал особого внимания, а увлеченный загадкой размышлял вслух, стараясь понять, что же и почему происходит. Зато Митьку трясло, как Михалыча утром с перепоя.

— А ну-ка, ну-ка, — участковый вдруг наклонился и стащил с покойного штаны. — Ну точно, шамахан! Смотри, Митька! Значит, казначей Тюря жив, а вместо себя подставил нам шамахана! Я был прав — именно Тюря и является главой всего заговора и сейчас преспокойненько руководит всей бандой, сидя в тайном месте в самом сердце Лукошкино!

Мы опять хихикнули.

Сзади зашелестело, я обернулся и икнул а-ля Митька: ко мне подходил натуральный зомби! Покачиваясь, с трудом держа равновесие, весь в лохмотьях и с кусками отваливающейся гниющей плоти, это порождение Голливуда упорно пёрло прямо на меня!

— Ага, наша мадмуазель начала, — произнес спокойный голос Калымдая и меня сразу отпустило.

Тьфу зараза! Это же Маша, как и обещала, науськала мертвецов на милицию.

А мимо меня со всех сторон уже шагали и другие зомби и настоящие скелеты, упрямо продвигавшиеся между крестов к могиле лже-казначея.

Участковый пыхтя, пытался вместе с Митькой приладить назад крышку гроба и ничего не замечал вокруг.

— Берегись, участковый! — заорал Михалыч, когда первые красавчики приблизились к ним.

Ивашов резко выпрямился и с размаху вогнал лезвие лопаты прямо между зубов ближнего скелета.

Я прям зауважал его. Парень не растерявшись месил приближающихся покойников лопатой, громко хекая при каждом взмахе. А вот Митька рухнул в раскопанную могилу, да еще и гроб, покачнувшись, сполз вниз прямо на него. Больше Митька участия в дальнейших событиях не принимал. А жаль. Очень уж он визжал душевно.

— Бу-у-у-у!!! — завыл рядом Калымдай.

— Ы-ы-ы-ы-ы!!! — заорал и я, прерывая свои вопли хохотом. И уж поверьте, хохотал я искренне.

А участковый старательно и не без результата отмахивался лопатой. Вырубал он мертвяков, если сносил им головы, а так, безрукие и безногие, они всё равно старались подойти или подползти, тут уж кому что удавалось. Я с интересом ожидал дальнейшего развития. Мертвецов Маша подняла много и справиться со всеми участковому было не реально. Затопчут же, навалятся всей толпой и затопчут. Но тут поле зомбо-битвы кардинально изменилось. Какой-то покойничек, ухватившись костлявыми руками за участкового, вдруг издал протяжный вой и, рухнув на землю, рассыпался серым пеплом.

— Бабка амулет наколдовала участковому как раз против мертвецов, — пояснил шёпотом Калымдай. Хотя уже можно было говорить во весь голос. — Как чувствовала старая ведьма.

А участковый рассвирепел. Он содрал свой амулет и уже сам гонялся по кладбищу за мертвецами, успешно превращая их в пыль.

Сверху раздалось хлопанье крыльев, а за ним последовал жуткий крик, эдакая смесь уханья совы с воем волка.

— Мадмуазель Маша, — уважительно пояснил Калымдай и вдруг его глаза округлились. — В сторону!

И он, завывая, на четвереньках поскакал в соседние кусты.

Я оглянулся. На меня, открыв зубастую пасть, бежал, сильно качаясь, скелет, а за ним вытаращив глаза и размахивая амулетом на веревочке над головой, как стройбатовец армейским ремнём, мчался участковый, не переставая орать на одной ноте:

— А-а-а-а-а-а-а!!!

Я по примеру Калымдая скакнул в кусты, так же громко завывая и хохоча, только уже несколько истерически от переизбытка впечатлений, хотя про себя и успел подумать, что не хотел бы оказаться на месте Ивашова в эту ночь.

Участковый пронёсся мимо, догнал и огрел бегущего покойника ладанкой по башке и на мгновение скрылся в клубе пыли. Пыль рассеялась, а участковый заозирался по сторонам. Никто больше не нападал.

Зашелестело и рядом со мной опустилась Маша.

— Какой орёл, — кивнул я на участкового, который устало побрел вытаскивать своего подчиненного из могилы. — Всех твоих подопечных уложил.

— Ну что вы, мсье Теодор, всего два десятка, остальных я сама упокоила.

— Ну всё равно, — отдал я должное Ивашову, — не побоялся парень, молодец.

— Да, — кивнула Маша, вдруг внимательно приглядываясь к участковому, — вполне геройский кавалер. И высокий к тому же, стройный. Да и вообще…

— Маша, тебе посла мало?

— Нет-нет это я так, — задумчиво протянула она. — О, пардон. Мне надо быть у дедушки для финального акта.

Маша исчезла, а я ползком вернулся на ранее облюбованное место, где меня уже поджидал улыбающийся во весь рот Калымдай.

— Смотрите, Федор Васильевич, выход дедушки Михалыча и мадмуазель Маши.

Участковый уже вытащил Митьку и теперь с его помощью устало закидывал землёй гроб, приводя могилу в приличный вид.