А потом Мьярис, будто вдруг что-то поняв или почувствовав, подорвался с места, рванув куда-то вперёд. Он пробежал мимо ещё одной группы стражей, столпившейся вокруг трёх мёртвых тел, пролетел сквозь лес, а затем затормозил на границе деревьев, чтобы медленно и настороженно выйти на берег.
Её он увидел мгновенно.
С той стороны пролива её тёмная фигура была ужасно маленькой, но он всё равно отчётливо видел каждую деталь. Каждую. И растрёпанные ветром волосы, и напряженные от холода тонкие плечи, и уверенность в каждом жесте, когда она, будто почувствовав его взгляд, медленно обернулась и посмотрела прямо на него.
Весь остаток дня он не мог заставить себя отойти от гостиницы, в которой две гостьи их страны поселились.
Аксэль лично расставил по периметру стражей так, что даже Арвэн не заметила бы их. Он руководил операцией захвата первой группы попытавшихся напасть на гостиницу. Он даже прекрасно понимал, что от него больше толку будет в допросной, куда четверых мужчин и утащил.
Он всё это знал, но всё равно не мог избавиться от чувства ответственности, что сам на себя взвалил. И он точно не смог бы простить себе, случись с этими двумя хоть что-то.
Поэтому он просто ждал, зная, что потраченное им время обязательно окупится.
И не ошибся.
«Женщина, ты вообще знаешь о существовании дверей?!» — раздражённо подумал он, когда увидел её крадущуюся фигуру на крыше гостиницы.
А затем она, подойдя к краю, легко спрыгнула и приземлилась, перекувырнувшись.
— Иди в дом, — раздраженно прошипел Аксэль, уже всерьёз собираясь выдавать собственное местонахождение и заталкивать эту несносную женщину в дом силой.
Он знал, что в этом случае точно запрёт её там. Магически. А ещё к кровати привяжет — вот просто на всякий случай и для собственного удовольствия.
Но она, конечно же, не слышала. А даже если бы и слышала, Мьярис серьёзно сомневался, что послушалась бы. Поэтому он даже не удивился, когда она, перебравшись через забор, замерла, прислушалась, а после пошла прямо за храмовниками.
Этих существ, которых даже людьми не назовёшь, на островах побаивались. Поклоняющиеся своему Милосердному богу, они каждую ночь покидали притаившийся в скалах храм и ходили по улицам, завывая только им понятные молитвы и отравляя организмы жителей ядом Цветка Смерти.
Их боялись, от них были в ужасе, но их никто не трогал. Потому что все помнили, что случалось в прошлые разы, когда люди злили Милосердного. Один из островов затонул, до этого урожай пропал на три долгих года, ещё раньше пересохли источники пресной воды, а до этого в море завелись существа, сжирающие все суда за какие-то мгновения.
Это были сложные для Кормэйа времена, поэтому сейчас, когда жизнь наладилась, храмовников не трогали. От них прятались, на ночь закрывались все окна и двери, потому что жить всем охота, но их всё равно не трогали.
Поэтому сейчас Аксэль колебался, глядя на удаляющуюся фигуру Арвэн. Он не знал, что ему выбрать: жизнь одной-единственной девушки или благополучие его страны.
И выбрал в конце концов первое, очень надеясь, что второе также сумеет сохранить.
Но его промедление стоило слишком дорого.
Когда он оказался всего в каких-то десяти шагах позади Арвэн и уже собирался незаметно её умыкнуть, её волосы пошевелил предательский холодный ветер, а сама она, приподняв голову, повела носом по воздуху, вдыхая сладко-кислый смертельный запах, к которому у жителей Кормэйа был уже хоть какой-то иммунитет.
Арвэн пошатнулась в тот же миг, и непонятно, произошло это от болезненного осознания или от мгновенно подействовавшего на её организм яда. Аксэль не стал разбираться. Он просто рванул вперёд, бесшумно ступая по земле, и подоспел как раз в тот момент, когда девушка, теряя связь с реальностью, начала заваливаться на бок.
— Ты просто невыносима! — Прорычал он отчётливо, но тихо, так, чтобы храмовники не услышали.
А затем, не обращая внимания на какие-то невнятные слова этой девушки, на её расфокусированный взгляд и на слабые пальцы, попытавшиеся ухватить его за ворот рубашки, Аксэль уверенным внутренним порывом призвал магию и утащил девушку в портал.
— Отпусти меня, — прохрипела я, пытаясь судорожно сообразить, какой из многочисленных антидотов может меня спасти.
Очень неприятно было осознавать, что его, кажется, нет.
— Просто замолчи, — не скрывая собственного раздражения, бросил мужчина, за плечи которого я продолжала отчаянно цепляться в попытках не провалиться в забвение.
Выходило плохо, пальцы были непослушными, а его чёрная рубашка — слишком скользкой для того, чтобы я могла за неё ухватиться. Вот и получалось, что руки постоянно соскальзывали. Но я не сдавалась! Умирать не хотелось, оставлять Арлим одну не хотелось вдвойне. Да я просто не могу умереть!
И Аксэль, кажется, был с этим полностью согласен. Он что-то говорил, но до моего сознания доносились лишь неясные обрывки, почему-то рычание и ещё что-то… Голова отказывалась работать, как и весь остальной организм. Меня просто всё сильнее тащило на дно…