Собственность Саида

Стоило закрыть глаза – и я видела припорошенное снегом тело Ахмета с темным пятном на груди и неестественно запрокинутой головой. Он убил его. Убил собственного брата. Но разве я не желала Ахмету смерти? Желала, еще как желала.

Зря, наверное, я подговорила Эмира сбежать, у охраны дома не было приказа не выпускать его, они звонили Саиду, но ответа так и не получили. Я пряталась на заднем сиденье, ехали наугад, младший Джалал оказался сообразительным и знал, куда мог поехать Саид. Оказывается, Саид сам привозил на заброшенный берег Эмира и учил его стрелять, как учили его. Это было их секретное место.

–Дарина! Мы приехали, посмотри на меня.

Всю дорогу обратно к дому ехала в ступоре, наверное, нервная система дала сбой, до этого я еще держалась, а из-за переживаний и увиденного накрыло.

–Пойдем, дай руку. – Меня выводят из машины, темно, даже фонари не горят у дома, идет снег, но ветер утих, и стало холодно.

–Ты это сделал сам? – Мне интересно, кто пустил пулю в сердце Ахмета.

–Какое это имеет значение?

Да, правда, какое?

Может, я не хочу, чтобы Саид марал руки в крови этого ублюдка? Я не знаю, что у него в прошлом, наверняка есть вагон грехов, но этот был совершен практически на моих глазах.

–Посмотри на меня! Посмотри! – Саид трясет за плечи, сам задирает мою голову, он сейчас зол, очень зол. Глаза черные, губы плотно сжаты, на шее вздулись вены. – Это жизнь, девочка, отвратительная, грязная, мерзкая жизнь людей, которые заигрались властью. Здесь если не ты, то убьют тебя. А я никому не позволю решать за Всевышнего, сколько мне и тебе жить. Каждый, ты слышишь меня? Каждый, кто посмеет тебе сделать больно, – будет трупом. Каждый, кто сделает гадость моей семье, – будет трупом, не важно, с дыркой во лбу или в груди. Но он будет гнить в земле! Потому что нельзя трогать то, что принадлежит мне!

Я смотрю на этого мужчину и понимаю, сколько в нем силы и боли. Сколько энергии, которую он может направить не на разрушение, а на созидание. Сколько скрытой любви, которую он никому не показывал никогда. Она в нем есть, я чувствую, я сама люблю его, как бы смешно и глупо это ни звучало из моих уст.

Снежинки падают ему на волосы, не тают, изо рта идет пар, Саид все так же сжимает мои плечи. Веду пальцами по его бороде, задеваю прохладную кожу, рассматривая, держусь на ногах лишь благодаря его взгляду, и сердце вырывается из груди.

Мы молчим. Где-то слышны голоса, шум, но это все так далеко сейчас от нас, что кажется, в другом мире.

–Все в порядке.

–Точно? – спрашивает одними губами, перехватывает мою руку и сам уже прикладывает ладонь к лицу.

–Точно. Все хорошо.

Такой трогательный момент, хочется, чтобы он длился бесконечно.

В доме была суета, Юсуф кричал на своем языке, Эмир стоял, опустив голову, потом ему досталось и от Саида. А затем приехал тот самый Гектор. В его присутствии стало неуютно, мужчина рассматривал меня, но по выражению его лица нельзя было понять, о чем он думает.

Невысокий, широкоплечий, подтянутый, голубые холодные глаза, светлые волосы, короткая стрижка, его можно было назвать безликим, если бы не надменность в глазах и некая аристократичность в движениях. Сдержанный, неразговорчивый, он молча протянул Саиду папку и снова посмотрел на меня.

–Что? У меня что-то выросло на лбу?

Ни один мускул не дрогнул на его лице, Гектор прищурился, а потом улыбнулся краешком губ.

–Она не знает?

–Нет.

–Чего я не знаю?

Саид быстро пролистал содержимое папки, протянул ее мне.

–Я обещал небольшой сюрприз.

–На сегодня их было достаточно, уверен, что этот я переживу?

–Переживешь и будешь наказана за то, что уехала из дома.

Не стала отвечать и пререкаться, любопытство было сильнее споров. К тому же я знала, как Саид любит меня наказывать и чем заканчиваются все его наказания.

Протянула руку, чтобы взять папку, но Саид отдернул свою, словно играя со мной.

–Сядь здесь и читай при мне.

–Вот еще.

–Дарина.

–Ладно.

Выхватила папку, ушла в дальний угол, села на пол у панорамного окна. Что я сейчас могу прочесть? Что Царевы мне не родные, что они мне не биологические родители? Хотя воспитали как свою и ни разу не обидели. Они были хорошими до дня моей свадьбы, когда отвернулись и забыли, бросив в лапы чудовища.

Перевернула первую страницу.

Ворошилова Дарина, пол женский, вес при рождении три килограмма сто граммов; дата рождения: одиннадцатое марта две тысячи первого года; место рождения: город N. Мать: Ворошилова Маргарита Степановна, отец неизвестен.

Имя мое, дата рождения моя, место рождения – город, в котором я жила, а вот, оказывается, мою мать звали Маргарита. Ладони вспотели, стало жарко, сняла куртку.

В папке осталось всего три листка. Очень плохого качества ксерокопия расписки, написанной корявым почерком, копии свидетельства о смерти Ворошиловой Маргариты Григорьевны и свидетельства о рождении Царевой Дарины Федоровны с вписанными в него отцом и матерью.