Событие 2024

– И вторая новость. Из Персидского залива, – директор сделал многозначительную паузу, чуть приблизился к камере и заявил: – Российский президент жив. Он не погиб в авиакатастрофе. Более того, он находится в добром здравии. Мы выясняем детали. Но, похоже, его уже переправили в Москву, и он скоро обратится к нации и мировому сообществу.

– Твою ж мать… – выдохнул министр обороны. – Не может быть!

– А я почему-то совсем не удивлен, – в глазах адмирала блеснул тусклый лучик надежды.

В это время в кабинет из комнаты отдыха вошел посвежевший от уколов и, казалось, помолодевший хозяин Белого дома.

– Ну что тут у вас, – он энергичным шагом подошел к столу и уселся в кресло. – Вы, Груман, нашли способ выбраться из всего этого дерьма так, чтобы все остались живы?

– Да, сэр – кивнул тот. – Думаю, надо начать с русскими переговоры. И еще… Их президент жив.

– Это который? Наш? Тот, кого мы хотели поставить?

– Нет. Тот, что попал в катастрофу над Персидским заливом. Похоже, что он уже в Москве.

Губы американского президента что-то неслышно прошептали, блеск в глазах пропал, он как-то сразу поник, осунулся. Затем поднял глаза на советника и тихо спросил:

– Мы проиграли?

– Пока нет. Но выиграть уже не сможем, – покачал головой Груман.

* * *

НОВОСТНАЯ ЛЕНТА. Минобороны РФ: «По предварительным данным, в Норвежском море сдетонировал ядерный фугас, заложенный еще во времена СССР. Для выяснения деталей и проведения разведки с Норвегией согласовываются условия совместного выхода в район взрыва. Группа экспертов Министерства обороны уже вылетела в Осло на специальном самолете радиологического контроля».

* * *

Итак. Хозяин Кремля жив. Это полностью меняло расклад сил. Теперь, когда Россия вновь обрела своего лидера, раскачать ситуацию изнутри за счет прибитой, но еще живой оппозиции или через подкуп элит казалось задачей не то что призрачной, а совершенно невозможной. Даже те «башни Кремля», которые пошатнулись в результате событий последних суток, теперь консолидируются, а растерянный и сбитый с толку народ снова обретет опору. Очевидным было и то, что чудесное возвращение президента окажет свое влияние и на европейских лидеров. Одно дело – договариваться с малознакомым министром обороны, который к тому же пришел к власти спорным с точки зрения европейской демократии способом, совсем другое – видеть перед собой легитимного лидера страны, пользующегося безоговорочной поддержкой большинства. Чудесное возвращение на политическую арену мастера такого уровня означало одно: тяжелые времена для Америки только начинаются.

Как президенту удалось спастись из горящего самолета и выжить почти двое суток в капсуле на дне Персидского залива, оставалось загадкой. Но факт оставался фактом: в самый ответственный момент в России снова появился пугающий и критически важный гиперфактор, которому Америке нечего было противопоставить. К тому же она уже использовала в игре все свои козыри. Все, кроме одного – решимости вступить в полноценную ядерную войну. То есть осознанно совершить самоубийство.

Следующие несколько часов были для США, пожалуй, самыми критичными со времен гражданской войны 1861 года. Даже Перл-Харбор и вступление США в войну с Японий и Германией не могли сравниться с ними по драматизму и напряжению.

Два российских стратегических подводных беспилотника, активно маневрируя, прошли к своим целям и в ожидании команды легли на дно в заданных квадратах. Перед этим из Генштаба РФ в Пентагон пришло еще одно сообщение. Ядерные устройства «Посейдонов» настроены на детонацию в случае, если будет прерван управляющий сигнал или произойдет механическое повреждение корпуса. Это исключало применение систем радиоподавления и блокировки, а также уничтожение аппарата взрывом.

Тем временем в Белом доме лихорадочно пытались выработать позицию по переговорам с Россией. После того как действие опиоидов и стимуляторов закончилось, президент снова впал в глубокую депрессию, удалился в комнату отдыха, где группа врачей пыталась привести его в форму, чтобы он выглядел бодрым и вменяемым, когда надо будет обратиться к нации.