События глазами очевидцев

Но сейчас он ехал к тому, с кем проучился 10 лет в Таловской средней школе № 51. Живет он неблизко (нужно добираться на электричке до станции Зеленый Бор), но его адрес остался невычеркнутым из Васиной записной книжки. Может, потому, что у того не было детей, и для него остались более свежи в памяти времена безоблачных школьных лет. Или, может, потому, что он не стал большим начальником, а простоту его характера не изменили эти два десятка лет.

Василий оставался для него желанным гостем. Он это чувствовал в каждом телефонном разговоре с ним, и его квартира всегда, даже в наши несладкие времена, была для него желанным пристанищем со щедро накрытым столом.

Но простота его характера позволила ему и просто воспринимать все в этом мире. Профессиональные “сирены” нашего “тель-а-видения” легко смогли убедить его в том, что во всех наших бедах виноваты проклятые “коммуняки”. И он всей душой патриота ненавидел их и был за Ельцина.

Василий знал его с детства и на его примере легко осмысливал, как происходило стравливание брата на брата в те времена.

Ведь, живи он в 1917 году, его легко было бы убедить, что виноваты во всех грехах буржуи во главе с царем. И в то время он шел бы на “Кронштадтский лед” за идеи тех же проклятых “коммуняк”.

Тем не менее, несмотря на их идейные расхождения, память дружбы школьных лет оставалась у него выше политики. И Василий также верил, что если случится, скажем, уличный конфликт, его товарищ, не задумываясь, подставит свою голову за него, как было у них не раз четверть века тому назад. Потому он никогда не пытался его переубеждать.

Они с ним оставались друзьями будучи фактически, идейными врагами. В жизни бывает, к сожалению, а может, на то она и жизнь, обратное - иногда идейные братья в мирских жизненных переделках бывают, в лучшем случае, равнодушны друг к другу.

- В первую очередь нырну в ванну, - думал Василий. Он вспомнил про свой внешний вид, сидя, уже, в электричке на Фрязино. Его брюки и куртка были в грязи, но не настолько, как он ожидал, вспоминая, как его “приласкали” бравые ребята из ОМОНа.

- В ванну в два часа ночи? Это не очень удобно даже в доме друга. Может, тогда с утра? А немытым, уже столько дней, да в чистую

постель? Нет, конечно, сначала в ванну, в ванну и только в ванну. Его мысли стали сладостными от радости предстоящей встречи с человеком, который ему бескорыстно рад, от предстоящего удовольствия принятия ванны и чарки на столе угощения.

- Значит, так: полчаса ванна, нет, это удовольствие продлить до сорока пяти минут, затем 15 минут на ужин и - спать. В три часа завалюсь, в семь - подъем. Четыре часа сна по этим обстоятельствам - больше, чем неплохо. И опять к “Белому”, к своим. Сегодня ночью штурма не будет: много сил у них ушло на штурм демонстрантов.

Это был первый шаг, проба сил, не самая удачная, хотя поставленная ими задача - разогнать народ - выполнена. Надо дать омоновцам отдохнуть, проанализировать все, передислоцироваться. Ведь штурмовать хоть и плохо вооруженных защитников “Дома” - это не то, что гонять женщин дубинками.

Армия вне политики, это заявил сам Грачев.

Да и, наверное, как ни проводи реформы, но заменить весь контингент русских офицеров на идиотов, способных стрелять в свой народ, - задача для исполнения маловероятная.

Что касается личной охраны Ельцина, они не вступят в честный открытый бой.

- А вдруг все-таки Ельцин пойдет “ва-банк”? Время работает против него, а я буду спать в чистой постели. А там Андрюша с Женей готовятся к бою и ждут, что он придёт в самый ответственный момент.

Мысли его остановились на Салавате*: “Почему Василий всегда подозревал, что тот заслан с другого лагеря баррикад? А вдруг и, правда? “

- Да нет, - отгонял он плохие мысли, - омоновцы измотаны сегодняшней потасовкой с народом физически и морально, чтобы идти на штурм “Белого”.

У него начала болеть поврежденная нога, он снял туфли, свернулся поудобнее на скамейке:

- Полежу, отдохну пару остановок: ведь ехать еще муторно долго...

Его кто-то теребил за коленку. Открыв глаза, он увидел двух молодых милиционеров.

Электричка стояла, никого в вагоне не было. Они потребовали документы, затем обыскали его.

- Куда едешь? - спросил один.

- До Зеленого Бора, - ответил Василь.

- Уже проехал, это конечная – Фрязино, - сказал тот.

Досады его не было конца, но делать нечего. Он бы с удовольствием остался переночевать в этом вагоне, но ребята в форме для того и здесь, чтобы очистить вагон от посторонних, и на Васин вопрос, далеко ли отсюда Зеленый Бор, ответили:

- “Да нет, километров пять”.

- Километров пять - это, как минимум, еще час потери личного времени, - с сожалением думал он.

Салават*- представитель “солнечной Якутии” с атлетической фигурой, в группе он выполнял функции зам. по тылу.

Глава IV

Выйдя из тёплого вагона, Василий попал в какую-то сумасшедшую стихию так неожиданно разбушевавшейся природы.