Сочинения

Поэтому благоразумные люди сами отбрасывают излишнее богатство жен, как бы подстригая крылья, порождающие важность и пустое тщеславие, а то и позволяющие улететь. Да если это и не произойдет, то лучше быть связанным золотыми оковами, как в Эфиопии,1181 чем богатством жены».

8. «Но ты не упомянул, — сказал Протоген, — что мы рискуем внести неуместное и смешное изменение в совет Гесиода:

Тридцать годов для женитьбы тебе достаточный возраст.
Дева же, в пору придя, пусть на пятый год встретится с мужем.1182

А мы свяжем молодого и незрелого человека с женщиной на столько же лет старшей, уподобляясь тем, кто пытается прививкой ускорить созревание фиников или фиг. «Но она пылает любовью». Кто же препятствует ей устраивать ночные шествия к его дверям, петь грустные серенады, украшать гирляндами его портреты, сражаться с соперниками? Ведь все это признаки влюбленности. И пусть она нахмурится, перестанет роскошествовать и примет обличье, свойственное ее возрасту.

Если же у нее есть совесть и понимание приличия, то пусть она спокойно сидит дома, дожидаясь сватающихся и добивающихся ее взаимности. А от женщины, заявляющей о своей влюбленности, каждый скорее убежит с отвращением, чем сочтет такую распущенность основанием для того, чтобы вступить с ней в брак».

9. Когда Протоген закончил свою речь, отец сказал: «Видишь, Антемион, они опять вводят общий вопрос и заставляют коснуться его нас, не уклоняющихся от того, чтобы объявить себя поборниками супружеского Эрота?» — «Клянусь Зевсом, — сказал Антемион, — это так. Разверни же теперь против них шире защиту Эрота. И окажи также помощь богатству, которым особенно запугивает Писий».

«Какое же обвинение, — сказал отец, — мы сочтем невозможным выдвинуть против женщины, если отвергнем Исменодору за ее любовь и богатство? Она недоступна и богата. Но что, если — она вдобавок молода и красива? Что, если она знатного происхождения? И разве женщины строгой жизни с их суровостью и насупленностью не обладают злобным и невыносимым нравом, разве они не заслуживают прозваний фурий, вымещающих на мужьях свою строгую жизнь? Так не лучше ли привести себе в жены какую-нибудь фракиянку Абротонон или милетянку Вакхиду1183 без брачной обрядности, а просто купив ее на рынке и осыпав ее орехами?1184 Ведь мы знаем многих, которые постыдно рабствовали у таких жен. Самосские флейтистки и танцовщицы, Аристоника,1185 Энанта с ее бубном, Агафоклея1186 попирали ногами царские диадемы. Сириянка Семирамида была служанкой и наложницей воспитанного в царском доме раба. Встретившись с ней, великий царь полюбил ее, и она приобрела над ним такую власть, что отважилась на дерзкую просьбу — предоставить ей хотя бы на один день, восседая на троне в царской диадеме, распоряжаться государственными делами. Царь согласился и приказал всем служить и подчиняться ей так же, как ему самому. И она в своих первых распоряжениях соблюдала умеренность, испытывая телохранителей; когда же увидела, что они беспрекословно и незамедлительно повинуются, она приказала схватить Нина,1187 затем заключить его в оковы и, наконец, убить; а совершив все это, она с блеском царствовала в Азии много лет. Ради Зевса, разве не была рабыней-варваркой, купленной на рынке, и Белестиха,1188 которой влюбленный в нее царь посвятил в Александрии храмы с надписью: Афродите Белестихе? А та, которая здесь разделяет с Эротом храм и божеское почитание и которой в Дельфах воздвигнута позолоченная статуя наравне с царями и царицами,1189 — каким приданым она так покорила своих возлюбленных?

Но если эти люди по собственной слабости незаметно для самих себя стали добычей женщин, то другие, будучи бедняками и сочетавшись с богатыми и знатными женщинами, не развратились и не утратили своего достоинства, а встречали со стороны жен покорность, основанную, однако же, на взаимном уважении. А тот, кто доводит жену до скудости, стесняя ее, словно кольцо, чтобы оно не соскользнуло со слишком тощего пальца, уподобляется коневодам, которые состригают кобылам гривы, а затем ведут их к реке или озеру: видя свое отражение обезображенным, каждая кобыла, говорят, смиряет свою надменность и принимает случку с ослом.

Итак, искать богатства в браке, пренебрегая добродетелью и происхождением жены, низко и недостойно свободного человека, а избегать богатства при наличии добродетели и знатности глупо.