Сочинения

Бог, чью месть за дерзкий язык изведал
Род Ниобы весь, похититель Титий
И Ахилл, едва не вошедший в Трою
Победоносно:

Воин всех сильней, но тебе не равный,

Хоть родился он от Фетиды-нимфы;
Хоть копьем своим приводил он в трепет
Башни дарданцев.

Словно гордый кедр, что секирой срублен,

10 Словно Эвром вдруг кипарис сраженный,
Рухнул наземь он, и покрылась прахом
Гордая выя.

Он бы не врасплох, не в коне сокрытый,

В том, что ложно был посвящен Минерве,
Грянул на троян, что в дворце Приама
Пели, пируя;

Нет, он был бы въявь для врага ужасен,

Он бы вверг в огонь и грудных младенцев,
Не щадя — о, грех! — даже тех, что скрыты
20 В матери чреве[245].

К счастью, Феб, твой глас и благой Венеры

Вняв, отец богов снизошел к Энею:
Стены дал ему возвести для града
С лучшей судьбою.

Ты, учивший Муз прикасаться к лире,

Ты, чьи дальний Ксанф[246] омывает кудри,
Будь защитой, Феб, Агиэй[247] безусый,
Давна Камене!

Феб вдохнул мне дар — научил искусству

30 Песни петь и дал мне поэтом зваться.
Лучшие из дев и отцов славнейших
Отроки! Вас ведь

Всех берет под кров свой Диана-дева,

Чьи и рысь и лань поражают стрелы…
Вы блюдите такт, по ударам пальца,
Песни лесбийской.

Чинно пойте песнь вы Латоны сыну,

Пойте той, что свет возвращает ночью,
Рост дает плодам и движеньем быстрым
40 Месяцев правит.

Дева! Став женой, «Вознесла я, — скажешь, —

Гимн богам во дни торжества, что Риму
Век протекший дал, а поэт Гораций
Дал мне размеры».[248]

7 К Манлию Торквату [249]

С гор сбежали снега, зеленеют луга муравою,
Кудрями кроется лес;
В новом наряде земля, и рекам снова просторно
Воды струить в берегах;

Грация с сестрами вновь среди нимф начинает, нагая,

Легкий водить хоровод.
Ты же бессмертья не жди, — так год прожитой нам вещает,
Месяц вещает и день.

Стужу растопит зефир, весну поглотившее лето

10 Тоже погибнет, когда
Щедрая осень придет, рассыпая дары, а за нею
Снова нахлынет зима.

Но в небесах за луною луна обновляется вечно, —

Мы же в закатном краю,
Там, где родитель Эней, где Тулл велелепный и Марций, —
Будем лишь тени и прах.

Знает ли кто, подарят ли нам боги хоть день на придачу

К жизни, уже прожитой?
Пусть же минует все то наследников жадных, чем можешь
20 Жизнь ты свою усладить!

Стоит тебе умереть, и Минос совершит над тобою

Непререкаемый суд, —
Ни красноречье тебя, ни твое благочестье, ни знатность
К жизни, Торкват, не вернут,

Ибо Диана сама своего Ипполита не в силах

Вывесть из царства теней
И не способен Тезей сокрушить оковы, в которых
Страждет давно Пирифой.

8 К Цензорину [250]