Сочинения

397. Не умея держаться середины, ты впадаешь в крайность, которой стремишься избежать, тем скорее, чем больше ударяешься ради этого в крайность противоположную; поэтому народные правления тем легче впадают в тиранию, чем больше они стремятся ее избежать и переходят ради этого в распущенность; однако наши флорентийцы этой грамоты не понимают.

398. Когда мы хотим избавиться от какого-нибудь закона или учреждения, которое нам не нравится, мы по нашей старинной привычке ищем спасения в том, что устанавливаем прямо противоположное; потом, когда обнаружатся другие недостатки, ибо крайности все порочны, приходится нам снова менять законы и учреждения; в этом одна из причин того, что мы каждый день издаем новые законы, ибо мы больше стремимся убежать от надвигающегося зла, чем найти от него средство.

399. Как ложно обычное рассуждение людей, повторяемое ими каждый день: если бы случилось одно, а не другое, были бы такие-то последствия; если бы мы могли знать правду, последствия оказались бы большей частью одни и те же, хотя бы события, которые, по нашему предположению, могли их изменить, были бы совсем иного рода.

400. Когда правят злодеи и невежды, не приходится удивляться тому, что не ценят доблести и доброты; первые ее ненавидят, а вторые ее не знают.

401. Достаточно хорош гражданин, если он ревностно трудится на благо родины и чуждается всего, что вредит другим, лишь бы он только не презирал религию и добрые нравы. Излишняя доброта наших братьев из Сан Марко часто бывает лицемерием, а когда она не притворна, то хотя она и не лишняя для христианина, но для блага города не дает ничего.

402. Медичи поступят неправильно, если пожелают править своим государством посредством учреждений, созданных для свободы, например, допуская широкие круги к избранию жребием, предоставляя должности каждому и т. п. Ибо олигархию во Флоренции отныне возможно удерживать лишь при горячей поддержке немногих, и приемы Медичи не создадут им ни дружбы народа, ни приверженности немногих. Свободный народ поступит неправильно, если захочет во многих случаях править, как олигархи, особенно если он отстранит одну из городских партий, ибо свобода может держаться не иначе, как удовлетворенностью всех; народное правление не может во всем подражать олигархии, и безумно подражать ей в том, что делает ее ненавистной, а не в том, что создает ее силу.

403. О ingenia, magis acria quam natura, сказал Петрарка, и слова эти справедливы для флорентийских умов, ибо их природное свойство скорее живость и острота, чем зрелость и глубина.

Семейная хроника

Во имя бога всемогущего и прославленной матери его, святой девы Марии, святого Иоанна Крестителя, заступника и покровителя сего благороднейшего города, святого Франциска, святого Фомы Аквинского, моих особых заступников и покровителей, и во имя всего сонма небесного.

В книге этой, написанной мною, Франческо Гвиччардини, доктором прав, сыном Пьеро Гвиччардини, будут заключаться воспоминания о некоторых вещах, касающихся меня, начиная со дня моего рождения и далее; книгу эту начал я писать в день 13 апреля 1508 года во Флоренции.

В ней же содержатся воспоминания о некоторых вещах, касающихся всего нашего дома вообще.

Знать о своих предках, особенно когда предки эти были храбрыми, доблестными и почитаемыми гражданами, может быть только полезно для потомков, ибо это всегда побуждает их жить так, чтобы восхваление предков не звучало порицанием им самим; по этим причинам я решился вспомнить нечто о наших предках не столько для самого себя, сколько для тех, кому придется жить после меня; делая это не из тщеславия, а ради пользы, я буду говорить правду обо всем, что мне стало известно, даже об их недостатках и ошибках, и, таким образом, читатель возгорится желанием подражать доблести их, и вместе с тем научится избегать их пороков. Я описал их, затратив на это много труда, и руководился не столько тем, что я слышал, сколько воспоминаниями и еще гораздо больше письмами их, бывшими для меня зеркалом, в котором я видел не только дела их, но качества и нравы. Поэтому я скажу здесь правду и прошу наших потомков, которым достанутся эти воспоминания, не показывать их никому постороннему нашему роду, но читать их для себя и для собственной пользы, ибо писал я их единственно ради этой цели, как и ради двух вещей, которых я желаю больше всего в мире: одна – это возвеличение города сего и его свободы на веки веков, другая – слава рода нашего не только при жизни моей, но и навсегда. Да будет угодно богу сохранить и взрастить то и другое.