Сочинения

77. (1) Одновременно с падением Талы к Метеллу прибыли послы из города Лепты с просьбой прислать туда гарнизон и префекта. Некий Гамилькар, знатный и властолюбивый человек, говорили они, замышляет переворот, и против него бессильны и власть магистратов[552], и законы; если Метелл не поторопится, то жизни их, союзников Рима, грозит величайшая опасность. (2) Дело в том, что жители Лепты уже в самом начале Югуртинской войны отправляли послов к консулу Бестии, а затем и в Рим — просить о дружбе и союзе. (3) Добившись этого, они после этого всегда оставались честными и верными союзниками и ревностно исполняли все требования Бестии, Альбина и Метелла. (4) Поэтому они легко добились от военачальника того, о чем просили. Туда были посланы четыре когорты лигурийцев и Гай Анний в качестве префекта[553].

78. (1) Город Лепта был основан сидонянами[554], которые, как нам известно, бежали из-за гражданских смут и прибыли в эти края на кораблях; он расположен между двумя Сиртами, названными так в связи с особенностями местности. (2) Ибо почти на самом краю Африки[555] есть два залива неодинаковой величины, с одинаковыми природными условиями; их прибрежные воды очень глубоки, другие — в зависимости от обстоятельств: при одной погоде глубоки, при другой богаты отмелями. (3) Всякий раз, когда море вздувается и начинает бушевать под действием ветров, волны приносят глину, песок и огромные камни; так вместе с ветрами меняется и внешний вид этих мест; название «Сирты» они получили от слова «тащить»[556]. (4) Один лишь язык жителей этого города подвергся изменениям в результате браков с нумидийцами, законы же и обычаи здесь большей частью сидонские, и сохранить их было им тем легче, что жили лептинцы далеко от царской столицы[557]. (5) Между их городом и населенной частью Нумидии лежала бесплодная пустыня.

79. (1) Раз уж события в Лепте привели нас в эти края, мне кажется уместным рассказать об из ряда вон выходящем, изумительном поступке двух карфагенян. Об этом мне напомнили сами места. (2) В те времена, когда Карфаген владычествовал почти во всей Африке, Кирена тоже была могущественна и богата. (3) Между обоими городами лежала однообразная песчаная равнина; не было ни реки, ни горы, которые могли бы служить границей между ними. Это обстоятельство привело к тяжелой и долгой войне. (4) После того как не раз соперники разбивали вражеский флот и наносили огромный ущерб друг другу, они, опасаясь, как бы на усталых победителей и побежденных не напал кто-либо третий, заключив перемирие, договариваются о том, чтобы в назначенный день из обоих городов вышли послы, и там, где они встретятся, установится граница между обоими народами. (5) И вот отправленные из Карфагена два брата по имени Филены поспешили в дорогу; киреняне передвигались медленнее. (6) Произошло ли это по их лености или случайно, не знаю, но в этих местах непогода задерживает человека почти так же, как и на море, ибо всякий раз, как ветер на этой голой равнине поднимает с земли песок, тот, стремительно двигаясь, набивается в рот и глаза, застилая взор и задерживая путника. (7) Киреняне, увидев, насколько их опередили, и испугавшись наказания, ожидавшего их дома, обвинили карфагенян в том, что они вышли в путь раньше установленного срока; они спорили и готовы были на что угодно, только бы не уходить побежденными. (8) Но когда пунийцы предложили поставить другие условия, лишь бы они были справедливыми, греки предоставили карфагенянам на выбор: либо чтобы они в том месте, где желают провести границу своей страны, позволили зарыть себя в землю живыми, либо чтобы сами греки на тех же условиях отправились до того места, которое выберут. (9) Филены согласились и принесли себя и свою жизнь в жертву отечеству — они были заживо зарыты. (10) В этом месте карфагеняне посвятили алтари братьям Филенам[558], а на родине учредили для них и другие почести. Возвращаюсь теперь к своему повествованию.