Сочинения по русской литературе. Все темы 2014 г.

В бурные революционные годы поэт говорит уже не о «покойном уголке» и «кроткой родине», а о «воспрянувшей Руси», грозной стране. Она видится теперь Есенину огромной птицей, приготовившейся к дальнейшему полету («О Русь, взмахни крылами…»), обретающей «иную крепь», счищающей с себя старый черный деготь. Вновь появляющийся у поэта образ Христа символизирует и образ прозрения («Из прозревшей Руссии / Он несет свой крест»), и одновременно новые муки и страдания (поэма «Пришествие»). Есенин передает в стихах ощущение грандиозности свершившегося на родной земле («Небесный барабанщик»), веру в «час преображенья», в то, что «светлый гость» избавит крестьянина от бедности и тягот жизни, из «распятого терпенья» вынет «выржавленный гвоздь» (поэма «Преображение»). Но вместо «светлого гостя» лирический герой с ужасом видит наступающего «железного гостя», и оттого он вновь поворачивается к старой, «деревянной Руси», объявляя себя единственным ее певцом и глашатаем. Есенин с отчаянием записывает: «Ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал». И поэт мучительно переживает крах своих иллюзий. Тем не менее, в «Исповеди хулигана» он вновь повторяет:

Я люблю родину.

Я очень люблю родину!

Побывав за границей, Есенин ощутил значимость перемен, технического прогресса в стране и, ужаснувшись «железного Миргорода», с новой силой почувствовал красоту «отчего края». В эту пору своей жизни он мог бы повторить свои более ранние признания, придав им новый, конкретный смысл:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».

В стихотворении «Русь уходящая» Есенин уже определенно говорит о том старом, что умирает и с неизбежностью остается в прошлом. Поэт видит людей, уверовавших в будущее. Пусть робко и с опаской, но «они о новой жизни говорят». Есенин все чаще всматривается в Русь советскую, славит ее героев («Песнь о великом походе» и др.), стремится «в каждом миге» постигнуть отчалившую в будущее «вздыбленную Русь», признается в том, что предается «новым чувствам». Одна из «маленьких» поэм так и называется – «Русь советская». Автор всматривается в кипение изменившейся жизни, в «новый свет», который горит «другого поколения у хижин». Поэт не только удивляется («Вот так страна!»), но и хочет вобрать в сердце эту новь. Как и крестьянам, ему тоже «вся земля» становится матерью. Правда, и теперь в пафосные стихи он вносит оговорку:

Приемлю все.

Как есть все принимаю.

Готов идти по выбитым следам.

Отдам всю душу октябрю и маю,

Но только лиры милой не отдам.

Что вызывает протест у героя ранней лирики В. В. Маяковского?

В. Маяковский до сих пор является в русской поэзии до конца не разгаданной тайной. Поэт-бунтарь, поэт-революционер, необычайно талантливая личность, он всей душой поверил идеологии нового государства и строя, а когда разочаровался в ней, не смог вынести постигшего его удара. Творчество поэта начинается с увлечения футуризмом – литературным направлением, суть которого сводилась к тому, чтобы разрушить все традиции прежней поэзии и заглянуть в будущее.

Ранняя лирика В. Маяковского необычна по форме и по содержанию; это попытка прорваться к душам людей при помощи новых слов и звуков, попытка борьбы «с тупой силой нажитых авторитетов», которую Маяковский выразил в знаменитой фразе: «Что я могу противопоставить навалившейся на меня эстетике старья?»

Владимир Маяковский входит в русскую поэзию как «тринадцатый апостол» (первое название поэмы «Облако в штанах»), как человек, способный жить, любить и творить новую поэзию в «адище города», как поэт, который может сыграть «на флейте водосточных труб». Поэт буквально ворвался в литературу с криком «Послушайте!», его лирический герой пытался привлечь к себе внимание окружающих. Не случайно в произведениях Маяковского так много восклицательных знаков.

Мир, представленный в ранней лирике В. Маяковского, может быть необыкновенно ярок. В нем происходит трансформация обыденных, привычных, может быть, даже пошлых вещей в сознании художника. Именно поэтому «продуктовые реалии» (блюдо студня, жестяная рыба) противопоставлены миру мечты, миру романтики. «Карта будня» смазывается, становится неопределенной и прекрасной именно в своей неопределенности: возникают образы океана, музыки, слышны таинственные «зовы новых губ».

Для ранней лирики Маяковского характерно неприятие мещанских, обывательских ценностей. Это ярко проявляется в стихотворении «Нате!», лирический герой которого настаивает на своем праве быть чужим в чуждом ему мире. Отсюда попытка эпатажа; он дразнит толпу, выбирает для нее самые обидные характеристики, таким образом отрицая и высмеивая пошлость и душевную пустоту.