птицы–рок налетают мечут гром железныйстай не пугает солнце и синий свод взорванполдень мрачнеет дымом ночь стала беззвезднойв Польше черно от крыльев лавр Норвидов сорванон валялся в дорожном прахе где хромаяшол офицер с повязкой опустивши векинад дорогою выла та стальная стаяон же шептал не слыша: навеки навекив Люблин спасая рифмы о измене ники –глупой девы победы – Чехович орфеемзаблудившейся бомбой на части размыкана под лесом Виткацы с заплаканным ликомгде в глинке перстной слезы чернели хладеябритвой заката мерил глубь смертной затеи
град драконом змеится: у лавок – хвостамисандалий деревянных стуком легким полнясьтак поэта когда-то досочки стучалитак змеится сияньем обмирая полюсголод ненависть моры все все бе вначалена ремешки сандалий изрезан твой поясот облака сверкая бомбовоз отчалилно древним культом мертвых травянится полезачатья агонии вновь хлеба насущнейхлеба нет и избыток вещих снов числ мыслейпрозрачней ключа речью опасность несущейстали стихи: как птицы оперясь и числяголубь их из ковчега над чорною Вислойпрокрылил бесприютный над потопной сушей
443
4
поэту
(13.8)негодующей тенью сливая ладониропотом песен землю и смертность ославивдойдя до дня позора в безумья оправена стола бесприютном простерся он лонев тьме бетховенской маской оглохшею тонет:точно слышит в бессмертья и гармоний правепраху слышные громы о посмертной славечей перст костлявый больше звуков не проронитдух проносится в воен косматые вои:над нишами двух крестных глубоких подлобийнад усопшей последней несвязной строфоювеков нелюбопытных погасшей в утробеи понурые стражи бредовые воисторожат чтобы перстность не встала во гробе