Вот он по Гатчинскому садуИдет с толпой учеников;Вот он садится к водопадуНа мшистый камень, в тень дерёв;Вкруг дети жмутся молчаливоК нему всё ближе. Очи ихИли потуплены стыдливо,Иль слез полны, и сам он тих,Но ликом светел. Он читаетВ младых сердцах. Он их проник;Один душой он понимаетНеуловимый их язык.В сердцах, забитых от гоненья,Ожесточенных в цвете лет,Он вызвал слезы умиленья,Он пролил в них надежды свет;И, указуя в жизнь дорогу,Он человека идеалПред ними долго, понемногуИ терпеливо раскрывал...И вот открыл! — и ослепилоЕго сиянье юный взгляд,И дети с робостию милойИ изумлением глядят.И каждый сам в себя невольноУшел и плачет о себе,И за прошедшее им больно —И все готовятся к борьбе.Ах, Цейдлер! в этом идеалеВедь ты себя нарисовал;Но только дети не узнали,Да ты и сам того не знал!1856
Я. П. ПОЛОНСКОМУ
1
Твой стих, красой и ароматомРодной и небу и земле,Блуждает странником крылатымМежду миров, светя во мгле.Люблю в его кудрях я длинныхИ пыль от Млечного Пути,И желтый лист дубрав пустынных,Где отдыхал он в забытьи;Стремится речь его свободно;Как в звоне стали чистой, в нейЗакал я слышу благороднойДуши возвышенной твоей.1855