SOD. Проект Фрактал

– В тридцать пять выглядеть на двадцать пять – это, оказывается, опасно, – усмехнулась Эри в ответ. – Меня из-за этого уволили из магазина, рыжий. Потому что я своей внешностью, оказывается, издевалась над настоящими женщинами-труженицами, мамочками и хозяйками.

– Это как? – опешил Ит.

– Ну, у меня нет детей, и я априори бездельница – в их глазах, – пожала плечами Эри. – Мне платили меньше всех, мои премии переписывали на детных, мне давали втрое сокращенный отпуск, всего две недели в году, и то зимой – и всё равно, я была хуже всех, и презирали меня все, кто только мог.

– Бред какой-то, – покачал головой Скрипач.

– Здесь это не бред. Это реальность. В общем, я с трудом, но нашла себе работу в палатке, в чужом районе, два через два, денег было мало, конечно, но я была довольна. Очень.

…А потом, когда Эри исполнилось сорок пять, палатки принялись сносить. Массово. Во-первых, местная планетарная информационка буквально съела бумажную периодическую прессу. Ее почти перестали читать, равно как и книги, собственно, книги уже давно были не в чести. Палатки либо ломали, либо перепрофилировали в церковные киоски, но в таком киоске Эри, конечно, работать бы никогда не согласилась. Почему? Да потому что уже тогда к светской травле таких, как она, подключилась церковь – а это было уже из рук вон плохо. Одно дело – разговоры кумушек, шушуканье и карканье, а другое – прямые призывы к «освобождению жизненного пространства» от тех, кто не может «продолжить род». Женщина низводилась до уровня тупой обслуги, родильной машины, недочеловека, неспособного ни к принятию решений, ни к созиданию, ни к действиям. Ты баба? Твоя задача – рожать, готовить жрать, ублажать по ночам, и молчать. Это всё. Не думай даже, что существует в этой жизни что-то иное. И скажи спасибо, что тебе с товарками общаться дозволено и в развлекухи раз в месяц ходить – рассердишь мужа, запретит и это. Постепенно стала меняться одежда, возник определенный дресскод, и поведение окружающих стало тоже меняться: выросло полностью зомбированное поколение, с тотально промытым мозгом. Поколение это умело плодиться, развлекаться (о, про развлечения отдельная тема), жрать что попроще, и, самое главное, оно полностью разучилось думать и выстраивать причинно-следственные связи. Что, собственно, от него и требовалось.

– Хм, – Ит задумался. – Судя по тому, что я успел прочесть, этот процесс идет по всему миру. Ведь так? – Эри закивала. – Это не политический процесс, он вообще ничем не обусловлен. Я имею в виду – ничем разумным. Такой глобальный регресс, он ведь не выгоден цивилизации. Наоборот, он ее деструктурирует и ослабляет. Мужик, продавший нам машину, увез свою семью в Германию – но на самом деле в Германии ровно то же самое, правда, чуть под другим углом, но суть такая же. Белокурые фрау должны исправно рожать минимум по четыре ребенка, быть худой – это чуть ли не уродство, фрау должна быть кровь с молоком, а не доска; ходить следует в юбке и в переднике, а если ты не в переднике, то это ты либо в кирху идешь, либо бездельница, потому что хозяйка обязана быть безвылазно при доме. Да, там жизнь чуть побогаче, но явно не надолго. Планета не способна качественно прокормить такую прорву народу… Эри, сколько сейчас населения?

– Учтенного – девять миллиардов. Или уже десять? А на деле больше, я думаю. Индия, Китай, там ведь не всех можно сосчитать. Да и у нас тоже.

– Где-то десять миллиардов, я думаю, – протянул Скрипач. – И оно продолжает увеличиваться. Причем с каждым годом всё больше и больше.

– Ну да, – согласилась Эри. – Но я сейчас не про то…

Так вот, она снова осталась без работы – и теперь уже без перспектив куда-то устроиться в принципе. Ей исполнилось сорок пять, на руках была умирающая мама, впавшая в глубокий маразм, да и у самой Эри со здоровьем становилось всё хуже и хуже. Единственной радостью, если это можно вообще назвать радостью, стал архив, который она всё еще записывала, неизвестно для чего, да поездки на крошечный дачный участок с домушкой-сараюшкой, в два летних месяца. Жили они в тот период на пенсию мамы – самой Эри, конечно, не полагалось ни пенсии, ни пособия. Для пенсии еще слишком молода, пособия не получить, потому что работа в палатках была сдельной, и стажа никакого Эри не наработала.

А потом…

– Потом случилось настоящее чудо. Нет, сначала мама умерла, я думала, что следом отправлюсь, настолько было плохо, но потом появился этот человек…

Человек нашел ее в сети, и на три года Эри попала, по ее мнению, в настоящую сказку. Это оказался пожилой директор одного крупного государственного предприятия, он искал архивариуса, надомника, за скромную плату, и без претензий и требований. Эри подошла ему идеально.