София слышит зеркала

Мысли заметались с удвоенной скоростью. Нельзя стоять и хлопать ушами, надо что-то делать, иначе от Стефана ничего не останется. Хотя… можно ли истечь кровью в Зеркалье? Господи, мама, почему я не родилась обычным человеком? Сейчас бы варила борщ, водила ребенка в детский сад и ждала мужа с работы. Возможно.

— Когда ты упала, — тем временем сказал Стефан, — пропасть исчезла. И я даже толком не успел ничего сообразить, потому что меня утянуло прямо к замку. Правда, чтобы пройти, пришлось хорошенько постараться. В том числе грохнуть зеркального дракона. Эта сволочь не хотела пускать внутрь.

— Д-дракона? — переспросила я, захлопав ресницами.

— Угу, — кивнул брат. — Мерзкая такая зверюга, все норовила откусить мне голову. Хорошо, горгоньи приемы никто не отменял. Да и уж не знаю, радоваться или настораживаться, но способности возвращаются. При этом очень быстро. — Стефан подозрительно посмотрел на меня. — Надеюсь, на тебе это не отражается?

Чтобы один перетягивал силу другого? Интересное дело. Но пока, слава богу, ничего подобного не было. Поэтому я только помотала головой, давая понять, что готова к труду и обороне.

— Я видела Славку, — быстро сказала, понимая, что чуть не позабыла об этом.

Вкратце обрисовав ситуацию, удостоилась только короткого кивка. Не слишком помогло, но хоть что-то. История про подсказки Перстня Снов Стефану не особо понравилась, однако он тут же предложил выход:

— Прикоснись к кольцу еще раз. Может, получится найти верный путь?

Я покрутила кольцо на пальце, перед мысленным взором появился Валентин. С ног до головы вдруг прошла жаркая волна. Валентин улыбнулся, тонко и задумчиво.

— Соня, — покачал он головой. — Вот что с тобой поделаешь?

Серый туман рассеялся. Мы со Стефаном замерли друг возле дружки, не веря увиденному. Какой-то нелепый сон, галлюцинация воспаленного разума, кадр из психологического триллера с элементами ужасов.

— Кайзер, я тебя убью, — прошептал рядом Стефан.

— Я тоже, — согласилась с ним, чувствуя, как желудок мерзко сжимается, а его содержимое просится наружу.

И еще. Никогда не думала, что так боюсь высоты. И крови.

Глава 2 Йорингель и Йоринда?

В Гамбурге шел снег. Падал крупными хлопьями, устилая дороги и мосты. Слышался смех счастливой ребятни и предупредительные окрики взрослых. Снег — это всегда маленькое чудо, которому человек радуется искренне и честно, открывая дверцу в душу и выпуская на свет то внутреннее и истинное, что прячет под маской от окружающих. Радость прекрасному и веру в чудо.

Клаус сидел возле окна и смотрел на красавицу зиму и веселых гамбуржцев. Угловой столик, клетчатая скатерть, вазочка с розой. Белая фарфоровая чашка, ароматный кофе, укутывающий ароматом тепла и уюта. Мимолетные взгляды официанток и посетительниц, направленные в сторону стильного блондина с серо-серебристыми глазами, которого, кажется, совершенно не интересуют окружающие люди.

Дверь в кофейню распахнулась, и на пороге показался темноволосый мужчина с хищным профилем. Узорчатые снежинки красиво застыли на черном пальто. Увидев Клауса, он довольно улыбнулся. Тот сделал вид, что его это не касается. Но, видимо, сегодня все святые не благоволили к нему, поэтому встреча все же состоялась.

Крампе сел напротив и жестом подозвал официантку. Та быстро приняла заказ на печень по-берлински с яблоками и зеленый чай с жасмином.

«Оголодал, однако», — лениво отметил Клаус, подперев щеку кулаком и глядя на суетящуюся возле Крампе девушку.

Вот уж точно, чертовски обаятельный тип в человеческом облике. Истинную суть не скроешь, о великий бог плодородия. Женщин так и тянет к тебе, хоть сами, бедняжки, не понимают, отчего и почему. А вон как улыбается-то! И глаза сияют, и румянец на щеках появился, и стан прогнула. Щебечет-заливается весенним соловьем, только вот Крампе давным-давно к этому всему привык. И не проникается как следует, гад этакий. Впрочем, Крампе есть Крампе, но девочек порой жалко. Правда…

Клаус помешал сахар в чашке. Ярослава его зацепила, сильно так. Уж видно невооруженным взглядом, больно нервным стал. Возможно, даже чувствует вину, что не уберег иностранную гостью. Очень интересно.

— Сидишь, — мрачно заметил Крампе, глядя на Клауса так, словно сидеть тому запрещалось законом.

— Есть такое, — не стал отнекиваться тот.

— И? — Крампе приподнял бровь, явно ожидая оправданий.

Оправдываться Клаусу не хотелось. Вместо этого он дождался, пока принесут заказ Крампе и его. Когда холодно, все тянет на сладкое. Вот и пирожное с белковым кремом и шоколадной крошкой. Мозг требует чего-то этакого. Однако от Крампе никуда не денешься. Так что хочешь или нет, а отвечать придется.

— Что ты от меня хочешь? — спросил прямо, набирая крем ложечкой.

— Радость моя, — с хрипотцой произнес Крампе, — уж не пора ли заняться работой и наконец-то что-то сделать? Ты же у нас светлая сила вроде как, хоть что-то бы сделал.

Крампе, говорящий о светлой силе, — нонсенс. Но Клаус уже ничему не удивлялся, ибо для контраста должно быть все. Вот и сейчас.