Соглядатай

Однако, насколько он помнил, его пристрастиям не слишком потакали. Лучшие экземпляры, которые он приносил домой, чаще всего тут же конфисковывались для каких-нибудь хозяйственных нужд. А когда он протестовал, все делали вид, будто не понимают, чем он так раздосадован, «ведь они в любом случае были ему ни к чему». Обувная коробка хранилась в самом большом шкафу, в дальней комнате, на нижней полке; шкаф запирался на ключ, и ему выдавали коробку только после того, как он сделает все домашние задания и выучит все уроки. Иногда ему приходилось ждать несколько дней, прежде чем положить туда новую находку; а до тех пор он хранил ее в правом кармане, где она соседствовала с латунной цепочкой, которая жила там постоянно. В таких условиях даже самая тонкая веревочка быстро теряет часть своего блеска и чистоты; наиболее незащищенные витки чернеют, волокна раскручиваются, отовсюду вылезают ниточки. Несомненно, что постоянное трение о металлические звенья ускоряло износ. Случалось, что после слишком долгого ожидания последняя находка становилась уже совсем ни к чему не годной или могла служить только для перевязывания свертков.

У Матиаса мелькнула беспокойная мысль: большинство кусочков веревки, хранившихся в коробке, попадали туда, минуя испытание карманом или же после всего лишь нескольких часов пребывания в нем. Так можно ли быть уверенным в их надежности? Очевидно, меньше, чем в случае с остальными. Их следовало хотя бы подвергать более тщательному осмотру. Матиасу захотелось вытащить из куртки кусок веревочки, свернутой в форме восьмерки, чтобы снова изучить ее достоинства. Но он не мог достать левой рукой правый карман, а в правой руке он держал чемоданчик. Прежде чем начнется высадка и он окажется в гуще этой суматохи, у него еще было время поставить чемоданчик на палубу и даже открыть его, чтобы положить веревочку в безопасное место. Грубое соприкосновение с медными и серебряными монетами не могло ей повредить. Поскольку для своей игры Матиас не нуждался ни в какой компании, ему не надо было носить с собой лучшие образцы, чтобы показывать их школьным товарищам – впрочем, неизвестно, доставило бы им это хоть какую-то радость. По правде сказать, веревочки, которыми другие мальчишки набивали свои карманы, не шли ни в какое сравнение с его собственными; во всяком случае, они не требовали такого осторожного обращения и явно не причиняли своим владельцам столько хлопот. К сожалению, чемоданчик с часами – это не обувная коробка; он старался не загромождать его сомнительными предметами, которые могли произвести на клиентов неблагоприятное впечатление в тот момент, когда он демонстрировал им свой товар. Внешний вид товара был для него важнее всего, ничем нельзя пренебрегать, ничего нельзя оставлять на волю случая, если хочешь продать восемьдесят девять пар наручных часов среди населения чуть менее двух тысяч человек – включая детей и нищих.

Матиас попытался в уме разделить две тысячи на восемьдесят девять. Запутавшись в этой операции и учитывая, что он не будет заходить в слишком отдаленные лачуги, он предпочел округлить цифру делителя до ста. Это составило приблизительно одну продажу на каждые двадцать жителей: то есть если принять за среднее семью из пяти человек – одну сделку на каждые четыре дома. Разумеется, по опыту он знал, что на практике все бывает иначе: иногда одной и той же семье, в которой к нему были хорошо расположены, удавалось продать сразу две-три пары часов. Тем не менее достичь валового ритма продаж по штуке на каждые четыре дома было трудно – трудно, но все-таки возможно.

На сегодняшний день успех, казалось, зависел только от его воображения. Необходимо сделать так, чтобы когда-то над скалистым обрывом он играл с многочисленными маленькими приятелями, которых у него никогда не было. Во время отлива они бы вместе исследовали редко открывающиеся участки дна, населенные странно неправдоподобными существами. Он учил других ребят, как сделать, чтобы сабеллы и актинии распустили свои щупальца. Они собирали непонятные обломки на пляжах. Часами наблюдали, как в укромном углу возле пристани, у подножия причала, мерно поднимается и опускается вода, а водоросли вздымаются и опадают то в одну, то в другую сторону. Он даже показывал им свои веревочки и придумывал с ними всякие сложные и запутанные игры. Люди не могут всё помнить; он выдумает для них такое детство, которое прямиком подведет их к покупке хронометра. При разговоре с молодыми клиентами было бы лучше, если бы он знавал их отца, мать, бабушку – все равно кого.