Соглядатай

Например, брата и дядю. Матиас пришел на пристань задолго до отплытия. Он разговорился с матросом из пароходной компании и узнал, что тот, как и он сам, был уроженцем острова; вся его семья по-прежнему жила там, в частности сестра с тремя дочерьми. Две из дочерей были уже помолвлены, зато младшая доставляла матери немало горя. Ей никак не сиделось на месте, и, несмотря на свой юный возраст, у нее было столько поклонников, что это вызывало беспокойство. «Сущий дьявол», – повторял моряк с улыбкой, которая показывала, как он любит, несмотря ни на что, свою племянницу. Их дом был последним на выезде из поселка, по дороге к большому маяку. Женщина была вдовой – зажиточной вдовой. Трех дочерей звали Мария, Жанна и Жаклин. Матиас, рассчитывавший вскоре всем этим воспользоваться, добавил полученные сведения к тем, которые он собрал накануне. Для его работы не существовало лишних подробностей. Он представится давним знакомым ее брата; если нужно, скажет, что продал ему когда-то часы «с шестью камнями», которые моряк носил многие годы, и за это время им ни разу не потребовалось ни малейшего ремонта.

В одном из его движений Матиас отчетливо увидел, что тот не носил наручных часов. В тот момент, когда моряк поднял обе руки, чтобы закрыть на кузове почтового грузовичка брезентовый чехол, его запястья выпростались из-под рукавов матросской блузы. На запястье его левой руки не оказалось той светлой полоски, которая была бы заметна на коже, если бы он снял свои часы недавно – например, чтобы отнести их в починку. Его часы действительно никогда не требовали ремонта. Просто по будням моряк их не носил, боясь повредить во время работы.

Обе руки опустились. Матрос что-то прокричал, но от шума двигателей с корабля было ничего не разобрать; в то же время он отошел от машины в сторону и махнул на прощанье шоферу. Грузовичок, который стоял с включенным мотором, тут же отъехал и начал быстро и уверенно разворачиваться вокруг небольшой будки, принадлежащей пароходной компании.

Служащий в фуражке с галуном, проверявший билеты при входе на корабль, вернулся в будку, закрыл за собой дверь. Матрос отвязал швартов, перекинул его на борт корабля и теперь, достав из кармана табачный кисет, принялся скручивать сигаретку. Юнга справа от него стоял свободно опустив руки и не касаясь ими тела. Оба остались на краю пристани одни, не считая человека с безупречными часами; заметив Матиаса, тот помахал ему рукой, желая удачного путешествия. Каменный край пристани начал наискось удаляться.

Было ровно семь часов. Матиас, у которого время было рассчитано очень четко, с удовлетворением отметил этот факт. Если туман будет не слишком густым, пароход придет вовремя.

В любом случае, как только он окажется на месте, нельзя будет терять ни минуты; главная трудность его поездки как раз и заключалась в ее кратковременности. В самом деле, пароходная компания совершенно не упрощала его задачу: корабли за один день совершали рейс туда и обратно всего два раза в неделю – по вторникам и пятницам. О том, чтобы снять номер в гостинице и остаться на острове на четыре дня, то есть практически на всю неделю, не могло быть и речи: вся прибыль от операции – или почти вся – оказалась бы растраченной. Так что придется довольствоваться этим единственным и очень коротким отрезком дня между прибытием парохода в десять часов и его отплытием обратно в шестнадцать с четвертью. Таким образом, у него было шесть часов пятнадцать минут, или триста шестьдесят плюс пятнадцать – триста семьдесят пять минут. Само собой напрашивалось подсчитать: если он собирается продать восемьдесят девять пар часов, сколько времени он может посвятить каждой из них?

Триста семьдесят пять делить на восемьдесят девять… Если взять девяносто и триста шестьдесят, ответ получится сразу: четырежды девять – тридцать шесть, – по четыре минуты на одну пару часов. С точными же значениями получается даже небольшой запас: с одной стороны, пятнадцать минут, которые не были учтены при вычислении, а с другой стороны, время, соответствующее продаже девяностой пары часов (которые уже проданы), – то есть еще четыре минуты; пятнадцать и четыре – девятнадцать, – девятнадцать минут в запасе, чтобы не опоздать на пароход. Матиас попытался представить себе эту идеальную сделку, которая длится всего четыре минуты: приход, рекламная болтовня, демонстрация товара, выбор изделия, уплата стоимости, указанной на ценнике, прощание. Даже если не брать в расчет колебания клиента, дополнительные пояснения, споры о цене, можно ли надеяться, что за такое короткое время удастся совершить сделку от начала до конца?