Согрей меня (СИ)

— Предложу два варианта. — Сакура заметила, как напрягалась его челюсть, хоть видно чертовски плохо: свет от костра сюда почти не доходил. Она замерла в ожидании, догадываясь, к чему он вёл. — Я в курсе, что Сай утащил Яманаку и ты одна в палатке, но что касается уединения…

Боже-боже-боже-боже. Она абсолютно не готовилась к тому, что может сейчас произойти.

— Твоя машина? — продолжила за него Сакура. — После того как я сказала, что она больше, чем у Сая и Наруто, вместе взятых, теперь эти слова предстают в другом свете, — она нервно хихикнула, опаляя его губы своим дыханием.

Саске выдохнул, сильнее сжимая пальцы на ткани её толстовки. Прижимая так, что она тёрлась о его пах слишком приятно и охуенно, чтобы думать о чём-то, кроме близости. Он так её хотел, что перед глазами рябило. И самое ебанутое в этом празднике жизни — Сакура не сопротивлялась.

— Ты, — прошептал Учиха, — не обязана, если не…

— Я хотела… — Не надо, не говори, не стоит, зачем сразу так откровенно. — Мне было бы некомфортно одной в… Я хотела сказать ещё у костра… но думала, что ты откажешь. Ты же всегда купаешься в женском внимании. Может, Нахо тоже…

Сакура вдруг ощутила прилив ревности и раздражения от той картины, что видела ранее.

— Нахо тоже «что»? — Саске перебил её, не дав договорить, и она немного струхнула, ощутив злобу в его голосе. — То, что хочет Нахо, меня не касается, но если тебе интересно, то ей весело проводить время в компании Хидана и Сасори. У меня же нет предпочтений трахнуть кого-то у дерева.

— Не продолжай, — отрицательно мотнула головой Сакура, но он вопреки её просьбе приблизился к мочке уха.

— В моём предпочтении есть ты. — От его слов она выпрямилась по струнке, сглатывая смущение, окрашивающее её щёки. — Обычно я не промахиваюсь во взаимности.

— Потому что слишком самоуверен, — отметила Сакура со смешком, а сама была готова запрыгать от переполняющего чувства окрыления и радости. Ей даже не пришлось ни в чём признаваться или как-то показывать свой интерес к нему.

Кого она, блядь, обманывала?

Близость к Учихе была отнюдь не спокойной. Сакуру кружило от ощущений, переполняло ими до краёв, трясло от желания и возбуждения, которое окутывало каждую клеточку её тела. Она впитывала его тепло и изгибы тела; сжимала бёдра, пытаясь как-то то ли усмирить разжигающийся огонь внутри, то ли усилить трение между ног.

Саске хмыкнул на замечание Сакуры, касаясь кончика её носа. Он не давил и не принуждал, но цепкая хватка его пальцев на талии усиливалась настолько, что делала больно. Будто через одно это движение он пытался удержать себя от ошибки. Но Харуно уже ни о чём не думала. Не хотела жалеть или искать оправдания тому, что происходило.

Она обязательно вернётся к этому, но потом.

— Я должна попросить тебя? — вдруг прошептала Сакура, смыкая веки и скользя руками вверх по покатым плечам. — Чтобы ты продолжил, я должна что-то сказать?

Но Саске только усмехнулся, прижимаясь к ней лбом и млея от прикосновений холодных кончиков пальцев к шее и корням волос. То, чего он хотел лучше не делать или, наоборот… довести до потери пульса и взрыва мозга. Так, чтобы напрочь снесло крышу. В нём горел алкоголь, он туманил разум, а выдержка и стержень характера удерживали Саске в равновесии.

Сакура не была простой девушкой-однодневкой. Нет. И он настолько остро чувствовал разницу, ощущал лезвие обязательств перед ней. Впервые за столько времени что-то внутри Учихи не отторгало эту мысль.

— Что я хочу тебя? — Сакура провела ладонью по его щеке, приблизившись губами к уху. — Что из-за собственных желаний не оттолкну теб…

Саске стремительно заткнул её, прижавшись к раскрытым губам. Шёпот Сакуры буквально сорвал предохранители, выкидывая его за черту, после которой откат наверняка будет ощущаться гораздо больнее. Но Харуно не позволила об этом задуматься, впуская его язык в свой рот.

Она плавилась в его руках, так просто и так дико, что горели щёки от смущения. Влага на губах, слюна и вкус пива на языке чувствовались как что-то новое и необузданное. Толкающее в ад за острыми ощущениями. Шаг — и тебя нет. Потому что Сакура полностью растворялась в нём.

Саске целовался лучше, чем она представляла, обнимал крепче, чем она думала, и звучал так, что теперь это становилось любимой мелодией для её ушей. Глухо промычав, Сакура раскрыла рот шире, сталкиваясь с его языком и позволяя Учихе буквально вытрахивать её. Он лишал кислорода, терзал губы, посасывал и кусал так, что с каждой секундой она отчётливее ощущала, как их начинало покалывать. Будто он доводил свою ласку до крови.

— Блядь, — прошипел Саске, отрываясь от неё, выдыхая тяжело и яростно. — Пошли. — Он секунду потратил, чтобы вглядеться в затуманенные похотью зелёные глаза, и потянул за собой, сжимая ткань толстовки на её талии в кулак.