Согретые солнцем

Ромашка, несмотря на две операции, все равно сильно хромала, но родители не делали ей никаких поблажек. Они относились ко всем девочкам одинаково, но Павел видел, что они растут совершенно разными – и внешне, и по характеру.

А теперь Ромашка снова оказалась в больнице.

Павел перестал помешивать ложкой молоко, попробовал его – оно совсем остыло. И он выпил его залпом до дна.

– А про таблетки забыл! – спохватился он, когда помыл чашку.

В это время кто-то открыл ключом входную дверь.

– Люба? – удивился он. – Что с Ромашкой?!

– Все в порядке, – выдохнула женщина. – Ей вкололи на ночь обезболивающее и снотворное и сказали, что мне нет надобности сидеть возле дочери.

Павел помог ей раздеться и попросил рассказать, как дела у Ромы.

– Оказывается, ее сбила машина, – сообщила Люба.

– Водитель сбил ее и не оказал помощь?! Вот тварь! Я сам найду этого водилу! – возмутился Павел Тихонович. – Она ведь могла истечь кровью до утра и замерзнуть! То, что этого не произошло, просто везение!

– Так бы и случилось, если бы не дворняжка, которая зализала ей на голове рану, остановив кровотечение, а потом целую ночь согревала Рому своим теплом. Когда бульдозер расчищал утром дорогу, эта собака лаем привела машиниста к нашей девочке, – объяснила Люба.

– Надо же! Бездомное животное оказалось более чувствительным и благородным, чем человек в машине. Рома не запомнила машину или ее номер?

– Давай поговорим завтра, – попросила женщина. – Я просто валюсь с ног от усталости. Я – в душ и спать.

Павел метнулся в ванную, включил воду, достал свежее полотенце, затем снял покрывало с кровати.

– Любаня, поешь что-нибудь? – крикнул он жене под дверью, за которой шумела вода.

– Спасибо. Я ничего не хочу, – ответила она. – Только ужасно хочу спать.

Павел все-таки подогрел ей молока и принес в постель.

– Попей, будешь лучше спать, – сказал он, протягивая ей чашку.

Люба слабо улыбнулась, послушно взяла из его рук чашку и выпила молоко. Павел забрал пустую посуду, а его жена тут же упала на подушку.

– Спасибо тебе, – тихо произнесла она, проваливаясь в глубокий сон.

Когда Любовь Валентиновна проснулась утром, ее муж уже хлопотал по хозяйству. Она чувствовала себя отдохнувшей, но полностью усталость ее еще не отпустила. Женщина взглянула на часы, и сон как ветром сдуло. Было семь утра, и она уже опоздала на первый автобус, который шел из поселка в районный центр. Недовольная собой, она собралась уже упрекнуть мужа, что не разбудил ее, но тут увидела улыбающуюся мордашку Ангелины в дверном проеме.

– Мамуля, мы со Златой приготовили завтрак! – сообщила девочка. – Злата пошла позвать папу, а я ждала, когда ты проснешься.

Геля казалась такой беззаботной и смешной с заколотыми над ушами волосами, что мать перестала сердиться и улыбнулась. Она сказала дочери, что через пять минут будет за столом.

«Поеду вторым рейсом», – решила она и, нащупав ногами у кровати тапочки, обулась и прошла в ванную комнату.

«Как хорошо, что Павел отстроил дом, сделал ванную и туалет, – подумала она, открывая кран с горячей водой. – Не надо каждое утро греть воду в ведре или бежать по морозу на улицу».

Любовь Валентиновна встретила мужа в коридоре, когда шла из ванной на кухню.

– Почему ты меня не разбудил? – спросила она Павла.

– Ты хоть немного отдохнула за ночь? – ответил он вопросом на вопрос.

– Немного, но проспала первый рейс автобуса.

– Я специально не стал тебя будить – поедем вдвоем на своей машине. Я тоже скучаю по нашей Ромашке. Кстати, ты мне вчера так и не сказала, как наша дочь оказалась на той трассе.

– Ты не поверишь, – вздохнула жена. – Она решила сходить в Яблоньское, чтобы купить там хлеба и порадовать тебя.

– Боже мой! Бедная девочка! Хотя бы сказала мне, я б ее не отпустил!

– Ты же знаешь нашу Рому. Если что ей в голову взбрело, то обязательно сделает, – сказала его жена и пошла завтракать.

«Я должен был догадаться, где искать Ромашку, – подумал Павел. – После того как сосед Гришка сказал, что видел, как она шла в магазин, не трудно было догадаться, куда она направилась».

С чувством вины он сел за стол и принялся медленно хлебать суп. Он отвлекся и не слушал болтовню дочерей с матерью – мысленно он был в прошлом, когда они узнали, что у Ромашки проблемы со здоровьем. Тогда они с женой приняли, по их мнению, единственно правильное решение: относиться ко всем дочерям одинаково и не делать поблажек Ромашке. В семье девочек приучали к работе с раннего детства, и ему было жаль Рому, которая пыталась ни в чем не отставать от сестер, но не всегда получалось. Они не баловали детей, а поддерживали с ними определенную дистанцию, чтобы они выросли трудолюбивыми и самостоятельными.

«Почему именно сейчас я засомневался, правильно ли мы все делаем? – думал отец, вперив в миску невидящий взгляд. – Сколько раз мне хотелось побыть для малышей «лошадкой», катая их на спине по очереди? А я так не поступал – держал дистанцию. Как иногда хотелось обхватить их всех руками и каждую расцеловать в розовые щечки – не мог, боялся избаловать девочек».