Согретые солнцем

– Я говорю так, как есть, дочка, – продолжил отец. – Сегодня наша с матерью задача – направить вас троих на верный путь. И не перечьте мне! Не надо говорить, что вы уже выросли и вправе сами выбирать свою дорогу. Родители своим детям никогда не желают плохого – это истина. Злата, если ты свою жизнь свяжешь с Романом, то ваши дети могут унаследовать болезнь отца, и тогда на твои плечи ляжет забота не только о больном муже, который вскоре окажется прикован к постели, но и о таких же детях. Ты этого хочешь?

Злата опустила голову, и крупные слезы закапали на подол ее халата.

– А ты, Ромашка, учти, если мы узнаем о твоих встречах с этим Ростиком, запрем тебя в комнате, – пригрозила дочери Любовь Валентиновна.

– Тогда я сам буду водить тебя в школу, забирать домой и даже сопровождать в уличный туалет! – добавил отец. – Пойми, дочь, сыну этого подонка ты не нужна. Как только он овладеет тобой, а не приведи Господи, еще и ребенка заделает, сразу же тебя бросит!

– Почему вы так думаете? – спросила Рома.

– Я уже объяснял и не собираюсь повторяться, – проворчал мужчина. – Кто лучше меня знает семейство Еремы? Подлее людей в нашем поселке нет.

– Но Ростик не такой, – возразила Романия.

– Разговор окончен! – бросил отец и вышел из комнаты.

В тот же день Павел Тихонович заколотил гвоздями окна в комнатах всех трех дочерей, словно разгадав план Златы, собиравшейся вылезать в окно и бегать на свидания. Романия поняла, что не надо злить родителей.

– Нам осталось потерпеть совсем немного, – сказала она Ростику в школе. – Скоро мы закончим учебу, и тогда я стану свободной.

– Это ужасно! – сказал парень. – Но ради тебя я готов на все.

– Спасибо, Росточек! – Рома пожала ему руку.

В последнее время Боня стала малоподвижной и не такой веселой и игривой, как раньше. Ее состояние обеспокоило Романию, и она повела собаку к ветеринару. Осмотрев животное, тот сказал, что Боня не больна.

– Тогда почему она такая стала? – поинтересовалась Рома.

– Когда приходит старость, все становятся другими; и люди, и животные. Сколько лет она живет у вас?

– Восемь лет.

– И до этого ей было года два. Так что возраст у Бони почтенный.

Домой Романия возвращалась в подавленном настроении. Она шла медленно, ведя на поводке Боню, но собака все равно плелась позади. Мысли о том, что Бони когда-нибудь не станет, приходили Романии в голову и раньше, но она сразу же их гнала, успокаивая себя тем, что собака еще не старая. Реальность настигла ее внезапно. Она не могла себе представить, как будет жить без своей любимицы. К ней она приходила, когда на душе было тоскливо, и собака очень тонко улавливала ее состояние. Боня пыталась не быть надоедливой и с сочувствием смотрела в глаза хозяйке. Она подходила и осторожно клала голову девушке на колени, при этом успев хотя бы раз лизнуть ее в щеку.

С Боней Романия делилась не только печалью, но и радостью, рассказывала ей свои девичьи секреты. Только с ней Рома могла быть полностью откровенной, не боясь подлости или подвоха, как от людей, которые были рядом. Слезы душили Романию, но она, как могла, сдерживала себя, не показывая Боне своего состояния.

По дороге домой Рома встретила Ростика.

– Что-то случилось? – спросил он, сразу заметив грусть на лице девушки.

Романия рассказала о визите к ветеринару.

– Давай сегодня встретимся, – предложил он, – этот разговор не стоит вести посреди дороги.

Романия согласилась. Вечером она взяла с собой Боню и пошла к озеру. Мысль о предстоящей разлуке с любимицей не шла у нее из головы, и ей хотелось проводить больше времени с собакой. У озера девушка отпустила Боню, освободив ее от поводка и ошейника, но собака не помчалась в кусты, как обычно, а медленно двинулась к ним, словно потеряв интерес к жизни. У Романии сердце облилось кровью, когда она это увидела. Словно почуяв настроение своей хозяйки, Боня, сделав свои дела под кустиком, вернулась к Роме, посмотрела на нее и раскрыла пасть в улыбке.

«Все хорошо! – говорило выражение ее морды. – Не вешай нос! Я тебя люблю!»

– Бонечка, я тоже тебя люблю, – сказала Рома и поцеловала Боню в мокрый и прохладный нос.

Вскоре появился Ростик, чмокнул Романию в щеку, погладил Боню по голове и ушам.

– Бонечка, ты будешь умницей? – Ростик присел возле собаки, провел рукой по ее шее, и собака подняла морду вверх от удовольствия. – Конечно же будешь! Мы с тобой любим Ромашечку? Поэтому не должны ее огорчать.

– Мне холодно, – поежилась Рома и подняла воротник куртки, защищаясь от пронзительного северного ветра. – Может, пойдем в домик погреемся?

– Не вопрос! – ответил он.

Рома с Ростиком забрали Боню с собой в домик, постелили ей на полу плед.

– Когда я стану самостоятельной, заведу большую собаку, – мечтательно произнесла Романия, прижимаясь к любимому. – Она всегда будет со мной: в доме, на улице, на отдыхе – везде!

– Так и будет! – сказал Ростик, целуя ее в шею. – Почему именно собака, а не кот, например? – прошептал он ей на ухо.