Сойка-говорун (СИ)

— Вау, Мирта, у тебя вид такой, хоть сейчас на Арену, — весело отзывается Джерри. Я открываю рот, глядя на него. Я даже не представляла, что он может быть таким красивым. Борода подстрижена, остались лишь небольшая полоска на подбородке и усы, длинные волосы зализаны назад. И пахнет от него вкусно.

— Вау, Джерри, а у тебя такой вид, что хоть сейчас в объятия роскошных капитолийских дам. Ну или на крайний случай, в объятия Лесли, — с улыбкой добавляю я. Лесли Смит в шоке смотрит на меня, немного покраснев, а Джерри начинает смеяться в голос.

Организаторы программы приглашают нас продвинуться ближе к сцене и сесть. Цезарь будет вызывать нас по очереди. После интервью мы должны занять свои места на самой сцене. Я смотрю на экраны: число зрителей растет с каждой минутой. Первые ряды занимают стилисты, вип-трубны — распорядители и члены правительства. За стилистами несколько рядов, которые заполняются медленнее остальных — места победителей Голодных игр. Я силюсь увидеть там Катона, но из моего дистрикта успеваю заметить только Брута и Магнуса Стерлинга Шара.

Звучит обратный отсчет, и передача начинается. Цезарь Фликерман приветствует всех зрителей и анонсирует, что будет происходить.

— Сегодня, да-да, именно сегодня, а не в конце подготовительной части 1-х Тюремных голодных игр вы увидите трибутов. Более того — сможете их услышать! А после интервью вас, как и моих гостей, будет ждать сюрприз.

Толпа взволнована не меньше нас. Цезарь по очереди вызывает каждого на интервью. Ведущий достаточно подробно расспрашивает Деда о его жизни. Тот отвечает прямо, но опасные темы не затрагивает. Как выяснилось девушка-трибут из Дистрикта-12 является дочерью бывшего мэра дистрикта, больше о ней ничего толком не выясняется. Когда речь доходит до Гейла Хоторна, Цезарь объявляет:

— Леди и джентльмены, хочу с вами поделиться: мистер Хоторн является самым лучшим другом Китнисс Эвердин — трибута 74-х Голодных игр. Скажи, Гейл, наверное, ты хочешь победить ради нее?

— Это одна из наиболее важных причин.

— О, как это благородно!

По залу прокатывается волна одобрительного шепота. Интервью с Джерри превращается в настоящую феерию: зрители едва по полу не катаются со смеху, Цезарю кое-как удается успокоить их и попросить Джерри занять место рядом с другими трибутами. Наступает моя очередь.

— Леди и джентльмены, а сейчас к нам выйдет девушка, которую вы все прекрасно знаете. Несколько лет назад она уже стояла на этой сцене, и мы имели удовольствие с ней общаться. Встречайте, снова на Голодных играх Мирта Дагер!

Я с гордо поднятой головой поднимаюсь на сцену. Все камеры направлены на меня, овации не смолкают. Я одариваю зрителей надменной улыбкой и пожимаю Цезарю протянутую руку. После рукопожатия он целует мне пальцы и приглашает присесть. Когда толпа затихает, Цезарь обращается ко мне.

— Мирта, сколько лет сколько зим, страшно представить, как давно мы не виделись. А сколько мы не виделись?

— Цезарь, девушкам не задают вопросы о годах, ты же знаешь, — отвечаю я с улыбкой. Ведущий смеется, толпа ему вторит.

— Ах, да-да, прошу простить. Я и забыл, что ты уже не маленькая девочка. Ну что? Ты рада вернуться на Игры в качестве трибута?

— Безусловно. Для меня эта большая честь и я рада, что у меня вновь появилась такая возможность, — толпа одобрительно шумит, а я смотрю в зал, на ряды победителей, пытаясь разглядеть Катона.

— Многие трибуты, прежде чем попасть сюда, встретили сопротивление со стороны других желающих. Скажи, тебе тяжело дался бой с оппонентом? Мы же видим одно, а ты, возможно, чувствуешь другое.

— Бой действительно был тяжелым во всех смыслах. Против меня сражалась женщина-профессионал. Признаюсь, я испытывала трудности, поскольку впервые встретила такого сильного противника.

— Кстати об этом. Уверен, ты хорошо знаешь большинство трибутов. Ты видишь в них соперников?

— Конечно, вижу.

— Не поделишься, кого именно ты считаешь своим конкурентом? — хитро улыбается Цезарь. Я наклоняюсь к нему, в зале наступает полная тишина.

— Цезарь, чтобы перечислить их — пальцев не хватит на обеих руках.

Зал разражается хохотом вместе с Цезарем. Сама себе поражаюсь: с каких это пор я стала такой легкомысленной? Я пользуюсь возникшей заминкой и снова направляю свой взор в зал. Среди победителей Катона нет, но может, он вместе с Гламур сидит среди обычных зрителей. Поднимаю взгляд чуть выше и сердце замирает. Я вижу его. Поймав мой взгляд, он незаметно подмигивает мне, а я едва сдерживаюсь, чтобы не заулыбаться в ответ.

— Да, Мирта, не думал, что ты на такое способна: убивать шутками.

— Ну, я могу не только шутками, — отвечаю я, почувствовав наконец уверенность.

— О, я тебе верю. У меня есть еще такой вопрос, — Цезарь становится серьезным. — На 74-х Голодных играх тебе не удалось далеко продвинуться, то есть, конечно, ты заняла отнюдь не последнее место, но все-таки основное действо ты была вынуждена пропустить. Скажи, что тогда тебе помешало? И не помешает ли тебе это сейчас?