Сойкина Ворона (СИ)

— Кхм… — напомнил о своем присутствии Фомин, и мы с Сойкиным оба вздрогнули, прерывая, оказывается, очень затянувшийся визуальный контакт. — У меня предложение для начала попробовать просто отпугнуть этих ваших любителей принуждать к освобождению жилплощади.

— Это как? — не взирая на то, что Сойка живо отвернулся и полез доставать лук и пару огурцов из пакета у стола, я заметила как заалели его уши. Похоже, нечто странное творится не только в моей голове.

— Повесим помимо скрытой камеры еще четкий такой муляж и прикрутим таблички. «Ведется видеонаблюдение» и «Объект охраняется ЧОП „Орион“», — пояснил Фомин.

— Считаешь, это их отпугнет? — Сойкин застучал ножом по доске, все с той же изумившей меня ловкостью, нарезая длинный тепличный огурец кружками.

— Есть такая вероятность, — ответил Виктор, переводя настораживающе пристальный взгляд с Сойкина на меня, стоящую у плиты. — На самом деле, по статистике, которую мы недавно собрали, таких предупреждающих табличек иногда хватает, чтобы в разы снизить воровство в магазинах, и попытки ограблений гораздо реже происходят на подобных объектах.

— Но мы дело имеем совсем не с какими-то магазинными воришками или мелкими наркоманами, желающими грабануть на дозу. Собьют твой муляж и таблички отдерут, и все дела, — сочла нужным заметить я. В отличии от них обоих я видела и Баринову, и ее амбалов вживую, так что могла оценить, что это за тип людей.

Макароны сварились, и я хотела слить воду, но Михаил, шикнув на меня, «Масло достань и тарелки давай», оттеснил от плиты и сделал все сам.

— Может и так, — согласился Фомин, продолжая наблюдать за нами с раздражающим вниманием, как если бы был зрителем какого-то занимательного шоу. — Но тогда мы точно будем знать, что намерения у них более чем серьезные. Однако, вполне возможно, и пойдут в «Орион», выяснять, с кем дело имеют и обосру… испугаются с целым ЧОПом бодаться. Это же тебе не на двух жильцов простых наезжать и двери подпалить — сунешься, и рога пообломают.

— Вам не кажется, что без предварительного разрешения кого-то из шефов очень опрометчиво прикрываться защитой «Ориона»? — спросила я, расставляя посуду, пока Сойкин заканчивал хлопоты с салатом.

— Эх, сразу видать, что ты, Жень, у нас еще из новеньких совсем, — фыркнул он и кивнул на свой телефон. — Если тебе так будет спокойнее, то сейчас позвоню Андрею Федорычу и добуду высочайшее позволение. Боев — мировейший дядька и сто пудов будет только за.

— Девять вечера, Сойкин, — напомнила ему о приличиях.

— Ну, значит, завтра, — беспечно пожал мой любовник плечами, породив новую волну… ну, даже не знаю как это назвать… раздражения и восхищения-зависти легкой, что все-то у него просто и ни в чем проблем или повода грузиться не усматривает. Неужели вот так, и правда, можно по жизни? — А что тогда насчет тревожки с датчиком?

— Смотри, нужно определиться: мы хотим получить реальную доказуху противоправных действий, которую можно ментам предъявить потом и дело завести, или же у вас в планах поймать долбаков этих за руки, что называется, и навешать конкретно, чтобы отбить желание соваться? — нахмурившись, поскреб подбородок с короткой щетиной Фомин, одобрительно глянув на водруженную на стол Сойкиным сковороду с жареной курятиной.

Я стала накладывать макароны в тарелки, а на столе меж тем появилась большая бутылка кетчупа, а Михаил сунулся в недра посудного шкафа покойной Колькиной бабки, разыскивая что-то.

— Давай смотреть на жизнь реально, Вить, — сказал он, глянув на собеседника через плечо. — Кому там нах сдалась наша доказуха, если в деле мало того, что адвокатша, которая найдет как отмазаться по-любому, да и бабок глаза ментам замазать найдут наверняка. Надо эту шайку-лейку отваживать конкретно. Ставь тревожку с выводом оповещения в мою комнату, чтобы не спугнуть раньше времени, когда придут. Раз меня на больничный спровадили, то посижу дома, буду поджидать их и встречать хлебом-солью-пиздю… хм… трындюлями.

Вынырнув из недр шкафчика с тремя бокалами из совершенно разных наборов, он их ополоснул и поставил на стол.

— А почему в твою? — спросила я. — Это в большей степени моя проблема.

— С чего бы это? — хмыкнул Михаил, водружая на стол уже знакомую мне бутылку игристого. — Че, давайте что ли за новоселье мое?

— С того, что я тут живу постоянно, а ты только снимаешь и запросто можешь съехать в место поспокойнее, — озвучила очевидное, а Фомин при этом издал какой-то звук, словно подавился смешком, и я глянула на него. — Что?

— Угу, Сойка и место поспокойнее и, в принципе, теперь другое… — пробормотал тот, опустив глаза в тарелку.

— Моя дверь тупо ближе ко входу, Жень, а до твоей у Витька проводов не хватит, — не моргнув даже ни одним бессовестным глазом, выдал мне Михаил.

(Напоминаю, что действие происходит в условные нулевые годы, когда о большинстве беспроводных техно-чудесах можно было только мечтать, — прим. автора)

— Но ты же отдаешь себе отчет, что не можешь не спать двадцать четыре на семь? И выходить тебе по каким-нибудь делам будет нужно, не вечный же больничный.