Сойти с ума (СИ)

Ночью четверо военных, отобранных по весовым показателям, на значительном расстоянии друг от друга двинулись по непрочному льду в направлении вражеских галер. За собой мужчины подтаскивали небольшие резиновые лодки, найденные на верфи. В них сложили факелы, обмотанные пропитанными смолой тряпицами, огненные стрелы, зажигательную смесь, бутылки с негашеной известью.

— Если вас заметят, цельтесь в офицеров и кормчего, — напутствовал генерал. — Команда, лишенная руководства, быстрее поддается панике.

Чарон с комендантом прибрежного района наблюдали за передвижениями своих людей. Очертания кораблей темными зловещими силуэтами вычерчивались на фоне полной луны, как жуткие пауки на живописной паутине.

Заметят или нет? — поежился герцог от внезапного порыва ветра. Он надеялся, что северяне на галерах не проявляют особой бдительности, просто ждут, когда путь к берегу будет расчищен.

Однако на одном из кораблей часовой оказался недремлющим, разглядел движение на льду, приподнял ручной фонарь, всполошился и поднял тревогу.

— Задери тебя медведь! — выругался Чарон, когда в одного из солдат выпустили стрелы сразу из нескольких арбалетов и, судя по тому, что солдат не попытался отползти назад, его скорее всего убили или тяжело ранили.

В другую посудину полетел полыхающий факел. Но бросок вышел неудачным, и горящая палка не достигла цели. В воде на миг сверкнуло оранжевым, осветило корму корабля, и округа вновь погрузилась во тьму.

В эти секунды к кромке льда приблизился Грозд и стал швырять на борт ближайшей галеры бутылки с негашеной известью. Бутылки разбивались и известь летела во все стороны, ослепляя людей. Двое других военных начали палить огненными стрелами, бросать горящие факелы. Фейерверк из искр оседал на дереве, воспламеняя податливый материал.

Северяне панически забегали по палубе, что означало — солдаты Волфуорта следовали инструкции и прежде всего постарались вывести из строя кормчего с офицерами.

— Получилось! — начал даже пританцовывать комендант.

Одна галера начала медленно разворачиваться, пытаясь уйти от огневого обстрела подальше в море, но огонь занялся на мачте, и она со стоном и свистом упала вместе с веревками и такелажем, покалечив и поубивав людей на борту.

Корабль потерял управление, с ужасным грохотом столкнулся со второй шхуной. Огонь перекинулся и туда.

В красном, смертельном зареве отражались прыгающие в воду люди.

Быстро назад, — молча приказывал Чарон своим подчиненным. Двое солдат уже начали отход, но третий пополз к неподвижной фигуре на льдине. Грозд, ну конечно, кто же еще! Опять геройствовать вздумал, — чертыхнулся герцог.

Барфилд погрузил товарища в лодку и пополз назад, таща за собою тяжелый груз. От скопления людей, жара пожарища, лед начал трескаться, разламываться на куски, как будто только и дожидался подходящего случая.

Береговая линия шумела, ломалась от криков, треска, хруста.

Беглецов с галер поджидали отряды Волфуорта. Завязался бой. Сам Чарон прокладывал себе дорогу к отколовшемуся куску льда, который начинало уносить в море. Барфилд пытался вытолкать с льдины лодку.

— Толкай! — крикнул герцог. — И прыгай сам!

Наконец Грозд справился, и Чарон ухватил край резиновой лодки, подтянул ее и к той льдине, на которой стоял сам.

— Он жив, — тяжело прохрипел Барфилд.

Герцог взвалил раненого себе на плечи и побежал к берегу.

Пополненное в столице войско Волфуорта добиралось до слюдяной долины практически без отдыха, по пути их ждали стычки с силами северян и трудные переходы. А в самой долине шли ожесточенные бои, в кои отряды подкрепления были вынуждены тотчас ввязаться.

В горной местности сражаться всегда сложно, а особенно в такой, где существует опасность провалиться в шахту или застрять в слюдоносной яме. Разрабатываемые жилы растянулись широкой полосой на несколько километров. В отличие от золотых приисков, добыча слюды активно велась и в зимние сезоны. Именно зимой с осадочных горных пород снимались крупные пласты листового минерала, в остальные периоды года — это были куски намного меньшие.

Гибкую, упругую и прочную слюду активно использовали при изготовлении окон, светильников, иллюминаторов боевых галер, в качестве огнестойкого изоляционного материала заслонок у печей. Измельченную слюду добавляли в грунт для поглощения лишней влаги, что помогало защищать растения от корневых болезней. Слюдяной порошок являлся органическим сырьем для пудры и румян, придавал коже легкий блеск, что весьма нравилось женскому полу. Не обходилось без применения слюды и в создании узорных ларцов, всевозможных украшений, представленных разными оттенками горного кристалла — бежевым, мокрым серым, бурым, розовым, светло-желтым, зеленым и даже фиолетовым. При таком широком употреблении минерала, понятное дело, король Леопольд не собирался никому уступать долину.