Союз-Афган

— Мне похеру лично, сейчас так сейчас. Смотри с баблом не подведи, а то знаешь меня, я ждать не люблю…

…Эти простые, часто употребляемые в обычной жизни слова, из уст убийцы, заставили похолодеть сердце в груди заказчика….

Вагиз тогда ещё не знал, что заказанное им убийство, приведёт к смерти троих человек, включая его самого.

Он платил Сэму за одного человека.

За одну жизнь…

Нет, за одну смерть.

Николай

Николай ушел с места преступления. Он не забрал ни оружия, ни сумки с «куклой». По началу, он плохо чувствовал себя после нокаута и потери друга. Он вышел с территории летнего кинотеатра и не спеша побежал к многоэтажным домам, по не асфальтированной дороге. Дороге, петлявшей мимо металлических гаражей…

…Коля бежал дворами через спальные районы города, стараясь избегать широких улиц и освещённых перекрёстков. Бежал в военный городок Егора к нему в комнату. Бежал долго, самозабвенно, меняя темп «с полной выкладки» до ходьбы шагом…

Улицы большого города были пустынны, и десантник бежал тихо, словно кошка. В городе Ташкенте стояла тихая, тёплая ночь. Последний благодатный подарок природы, перед наступающими холодами…

Николай забежал в комнату Егора, и только очутившись внутри, понял, что дверь открыта. Он сразу кинулся к собранной раскладушке, чтобы забрать сумку и вынести наркотики.

— Выкину их к чёртовой матери, утоплю в речке — думал он.

Но сумка с наркотиками исчезла. Он недоумённо стоял посреди комнаты и озираясь вокруг, размышлял:

«— Дверь была открыта, Неужели барыги решили подстраховаться и, вычислив, где живёт Егор, навестили его в их отсутствие?

Но с другой стороны надо быть полным идиотом, чтобы залезть в общагу, к воинам Афганцам, которые живут дружно, чем могут, поддерживают друг друга. Ведь если здесь увидят, что кто-то чужой вскрывает комнату, то забьют прямо здесь и даже милицию не вызовут.»

И тут, Николай увидел, лежавшие на столе, ключи и сразу понял, кто именно причастен к краже наркотиков.

— Ведь я чувствовал, всё это время, что что-то не так! — Как-то равнодушно подумал он. Николай положил свои ключи рядом с ключами Тани и ушел из комнаты. Он пошел к себе в общежитие, искупался в душе, побрился, оделся в своё обмундирование и стал ждать автобуса на аэродром, откуда должен был с другими командировочными военнослужащими лететь в Афганистан. Он, почти не двигаясь, просидел несколько часов кряду. Не спал и не бодрствовал…

— Я с вами не прощаюсь, твари, ох, не прощаюсь! — сказал он, когда шасси ИЛ-76, на котором он улетал, оторвались от взлётки.

Слава

Слава подошел к двери Сашкиной квартиры и увидел в глазке двери свет, идущий из нутри.

«— Значит, не спит». — Подумал он и лихорадочно стал доставать из карманов брюк мятые рубли и трёшки.

«— Вот возьму у него «чеку», — думал он, — «и начну новую жизнь».

При этом вид у него был как у сумасшедшего, которым он по сути дела и являлся. Денег на дозу хватало с лихвой. Он робко постучал в дверь квартиры. Потом смелее. После, несмотря на позднюю ночь (или раннее утро?) решился позвонить в дверной звонок.

За дверью тишина.

Просительно-виноватое выражение лица, сменилось на нетерпеливо-недоумённое. Он взялся за ручку и дверь открылась. Слава быстро зашёл в квартиру и, быстро закрыв, за собой дверь прислушался. Слышалось тяжелое, прерывистое дыхание.

— Саша. — Позвал он не громко.

В ответ раздался жалобный стон. Славик, почему-то закрыл на задвижку дверь, и осторожно пошел вперёд. Через секунду он увидел раненного Санька. Он лежал на диване, бледный, как говорят в таких случаях — без единой кровинки в лице. Славику пришла на ум мысль, что это и есть начало его прекрасной новой жизни. Он сразу прошмыгнул мимо, лежащего без сознания Санька, и ринулся в спальню к комоду, где, как он знал, Санёк хранит наркоту. Быстро нашёл кулёк анаши, грамм на триста и шесть «доз» белого порошка, завёрнутого в фольгу.

«— Героин» — понял он. Несколько раз Санек «подогревал» его этим зельем. Ощущения от таких инъекций были классными. Он пошарил ещё и нашел две стопки денег. Одна стопочка — маленькая, около «штуки», а вторая, накопления на машину — около десяти тысяч. Деньгами напихал полные карманы джинсовых брюк. Славик сгреб героиновые «дозы» в карман рубашки. Пакет с анашой — просто взял в руки и пошел на выход…

Барыга Шурик

А в это время, барыга Шурик, умирал. В воспалённом ранением мозгу, проносились ужасные события его жизни. Именно они и предопределяли тяжесть обвинений Сашеньке, которые в скором времени будут предъявлены ему «на страшном суде». Десятки лиц — молодых девушек и парней предстали перед ним, в его обморочном кошмаре. Это были лица людей, которых он сам «посадил» на наркотики и тех, кого он «сдал ментам» в обмен на свою безопасность. Это были молодые лица людей, загубленных им во славу своей мечты.

Мечты — о безоблачно-ленивом СУЩЕСТВОВАНИИ, во Славу самого СЕБЯ.

Мечты о яркой жизни, освещаемой неоновой рекламой Бродвея.

Мечты о собственной трёхэтажной яхте, с борта которой ОН мог наблюдать бело-песчаную кромку берега с кокосовыми пальмами.