Союз-Афган

Мечты о грудасто-«буферастых» «тёлках», которые готовы и день и ночь ублажать любые ЕГО эротические фантазии.

О шикарных машинах, салоны, которых обтянуты натуральной кожей, безвинно убитых животных.

О неграх-лакеях, ловящих ТВОЙ взгляд, чтобы исполнить ТВОЁ малейшее желание….

О, сладострастная НИРВАНА!!!

И вот итог…

Неразборчивость в «путях достижения цели» привела к закономерно-плачевному результату.

…Лежит теперь Санёк на диване, с пулей в бочине и готовится «почивать в бозе». А дома — «бабла» — не меренно, Простому работяге, пол жизни надо «пахать», не есть — не пить — и то не накопишь.

А в двухкомнатной хате Санька, в центре «столицы дружбы и тепла», в городе Ташкенте — «полная чаша». Аппаратуры загранично — импортной, баснословно дорогой, надо заметить, — «видимо-невидимо». Одних «видиков» — штук пять. (Плохо продаются в последнее время). Магнитофоны кассетные, три штуки, и пара теликов от фирмы «Сони»!

А ковры?..

А у него пуля в печёнке, или где-то рядом. И лежит он в окровавленном импортном джинсовом костюме, в жаркой горячке, и подыхает от жажды и боли…

Вот «правда жизни».

СССР… Славик + Саша — Саша. Развязка

…Санёк очнулся как от внезапного толчка. Он открыл глаза и увидел Славика, выходящего из спальни. Пакет с анашой и оттопыренные карманы его джинсов, из которых торчали ЕГО деньги, сказали всё лучше слов. Из кармана рубашки торчал кончик целлофана, в котором находился ещё не «разбодяженый» им до «нужной кондиции», не расфасованный на «чеки» (дозы), порошок чистого героина.

Он, умирающий, протянул окровавленную руку в сторону Славика и просипел:

— Паскуда! — И рука его безвольно упала.

Славик мило, открыто улыбнулся и подошёл к ложу умирающего барыги… Он с удовольствием смотрел на агонию Санька. В голове его «чёрной» чередой проходили воспоминания об унижениях, которые он терпел от него. Положив на пол пакет с анашой, Славик вытащил из под головы умирающего подушку. Он кинул её на лицо Санька и навалился всем телом…

Через минуту было всё кончено. Чёрный ангел смерти забрал чёрную душу Саши, сделав свою повседневную работу.

…Славик, радостно бурча себе под нос детскую считалочку — вылеталочку, шел домой, чтобы начать новую, счастливо-свободную жизнь…

…РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ, ВЫШЕЛ ЗАЙЧИК ПОГУЛЯТЬ. ВДРУГ ОХОТНИК ВЫБЕГАЕТ…

…Он шел в наступавший рассвет, всем телом впитывая в себя чистоту раннего утра, олицетворявшего собой эру новой жизни. Счастью его не было предела! БЕЗУМИЮ ЕГО НЕБЫЛО ГРАНИЦ…

Ещё бы!

Он спас мир от такого подонка!

Раскаяния не было никакого, ему даже понравилось! Только жаль было, что небыло под рукой его тяжёлого молотка. Славик хотел бы лучше размозжить голову Санька…

Но и придушить — тоже не плохо.

…ПИФ — ПАФ, ОЙ-ОЙ-ОЙ, УМИРАЕТ ЗАЙЧИК МОЙ!!!

Он радостно-весело, шел по ночной улице не зная, что уже подписал себе смертный приговор…

Страна

А на улицах Ташкента развивались кумачовые флаги. Сегодня у страны — праздник. Сегодня тёплый, осенний день. День седьмого ноября. Великой Октябрьской Социалистической Революции. День праздника для сотен миллионов советских людей — тружеников. Миллионы трудящихся, готовились к праздничным демонстрациям. Этот день, был днём победы…

«На линию», выехали первые трамваи.

По городу вывешено громадное количество красных флагов и лозунгов. И на лозунгах — СЛАВА.

Слава — партии!

Слава — Великому Октябрю!

Слава хлопкоробам! Сталеварам, рабочим и крестьянам!

Слава советской армии!

Слава — СЛАВЕ!

…А в Афганистане, заканчивались последние приготовления к выводу очередной части «ограниченного воинского контингента». Водители заправляли свои «УРАЛЫ» и «ЗИЛЫ», и в последний раз перед походом проверяли «ходовую часть». Оставаться на трассе, во время движения, было нельзя. В армейской песне того времени пели:

По дорогам крутым, сквозь пески и туман
Глухо тянут «ЗИЛЫ» надрывая кардан
Не отстать от своих, не остаться в пути
Впереди перевал, а на нём басмачи…
АФГАНИСТАН… АФГАНИСТАН.

С колонной эвакуировали и госпиталь, в котором, Егор, когда-то спас жизнь другу, вытащил пулю из тела старшего лейтенанта Николая Ребко.

Таня + Сэм — Таня

Таня потихоньку, чтобы не разбудить родителей, выскочила из дома. Она знала, что скоро у Цыгана будут варить раствор «ханки» и очень хотела попасть на «сходняк». Она не «кумарила», потому, что «закинула под язык» с пол грамма опиума и чувствовала себя улётно-прекрасно. Цель её была в том, чтобы договориться о продаже большой партии наркотика.

Хотя бы килограмма. На большее она не претендовала, потому, что приблизительно знала финансовые возможности Цыгана. Кроме того, она отдавала себе отчёт в том, что если цыган узнает о том, сколько в действительности у неё «ханки», то жить ей останется не долго.