Союз еврейских полисменов

— Блин, вкуснятина это мясо, — говорит он и делает большой глоток ледяной воды из красного пластикового бокала. Он смотрит на Спиро, потом в сторону, потом снова на Ландсмана, потом снова отводит взгляд. Смотрит в стакан с водой. — В оплату ужина, — говорит он горестно. — Я слыхал, у них там что-то вроде исправилки — «ферма доверия» называется. Для верующих евреев, которые подсели на наркотики и всякое такое. Думаю, даже у этих ваших бородачей нет иммунитета от наркотиков, или выпивки, или мелких преступлений.

— А что, это имеет смысл, наверняка им хочется это как-то подальше с глаз убрать, — говорит Спиро. — Это ведь позор какой.

— Не знаю, — говорит Ландсман. — Не так-то легко еврею получить разрешение начать любого рода бизнес по ту сторону от Линии. Даже такой добродетельный, как этот.

— Я ж и сказал, — говорит Китка. — Я только кое-что об этом слышал. Может, это и треп.

— Хрень тут какая-то… — произносит Спиро.

Он снова погрузился в бумажки, вертит страницы туда-сюда.

— Что за хрень, расскажите, — просит Ландсман.

— Я вот это все листаю, и знаете, чего я тут не вижу? Я не вижу тут ее полетного плана — того самого, когда это случилось. Из Якоби в Ситку. — Он достает шойфер, тычет в две кнопки и ждет. — Я знаю, она его подавала. Я помню, что видел его… Белла? Спиро говорит. Ты занята? Угу. О’кей. Слушай, можешь проверить кое-что? Достань, пожалуйста, из системы один полетный план. — Он называет дежурному диспетчеру фамилию Наоми, дату и время ее последнего полета. — Посмотришь? Ага.

— Вы знали мою сестру, мистер Китка? — спрашивает Ландсман.

— Можно сказать и так, — говорит Китка, — она надрала мне задницу однажды.

— Добро пожаловать в клуб, — говорит Ландсман.

— Этого быть не может, — говорит Спиро в трубку сдавленным голосом. — Проверь, пожалуйста, еще раз.

Теперь все молча смотрят на Спиро, слушающего Беллу на том конце телефонной линии.

— Что-то неправильно, Белла, — говорит наконец Спиро. — Я скоро приду.

Он отключается, и вид у него такой, как будто его чудесный стейк стал ему поперек горла.

— В чем дело? Что случилось? — спрашивает его Ландсман.

— Она не может найти в компьютере полетный план. — Он встает и собирает разлетевшиеся листки из файла Наоми. — Но я знаю, что так быть не может, потому что номер его зафиксирован в отчете об аварии… — Он осекается. — Или нет.

Он снова перебирает странички в толстой стопке испещренных мелким шрифтом бумаг, содержащих отчет о результатах расследования рокового столкновения Наоми с северо-западным склоном сопки Дункельблюм.

— Кто-то подчистил эти документы, — говорит он наконец, поначалу неохотно, сквозь зубы. А когда вывод окончательно утверждается в его сознании, он расслабляется. Обмякает. — Кто-то, обладающий весом.

— Весом, — повторяет Ландсман. — Таким весом, к примеру, чтобы получить разрешение на строительство еврейского центра реабилитации на нееврейской территории?

— Огромным весом, как по мне, — говорит Спиро. Он захлопывает папку и засовывает ее под мышку. — Я не могу больше с вами оставаться, Ландсман. Прошу прощения. Спасибо за ужин.

После его ухода Ландсман достает мобильник и набирает номер и код Аляски. Когда женский голос на том конце отвечает, он произносит:

— Уилфреда Дика.

— Господи Исусе, — говорит Китка. — Полегче, а?

Но трубку взял лишь дежурный сержант.

— Инспектор отсутствует, — говорит сержант. — Вы по какому делу?

— Может быть, ты слышал что-то, ну, не знаю, о некой ферме доверия в Перил-Стрейте? — спрашивает Ландсман. — О бородатых докторах?

— «Бет Тикен»? — говорит сержант, словно произносит имя и фамилию американской цыпочки. — Знаю, да. — Судя по его тону, знание это не принесло ему счастья и, похоже, не скоро принесет.

— Пожалуй, я нанесу туда краткий визит, — говорит Ландсман, — скажем, завтра утром. Как думаешь, нормально будет?

Похоже, у сержанта не нашлось адекватного ответа на этот простой вопрос.

— Завтра, — говорит он наконец.

— Да. Я думал полететь туда. Оглядеться на местности.

— Да?

— В чем дело, сержант? Это место, этот «Бет Тикен», он же достоин доверия?

— Вы просите высказать свое мнение, — говорит сержант. — Инспектор Дик не разрешает нам иметь мнения. Я обязательно передам ему, что вы звонили.

— Рокки, у вас есть самолет? — спрашивает Ландсман, прерывая связь средним пальцем.

— Теперь нету, — отвечает Китка. — Продул в покер. Потому-то я сейчас и пашу на хозяина-еврея.

— Без обид.

— Верно, без обид.

— Итак, если мне, скажем, захотелось нанести визит в этот храм исцеления в Перил-Стрейте?

— Вообще-то, завтра я должен кое-что забрать во Фрешуотер-Бэй, — говорит Китка. — Наверное, мог бы сделать по пути небольшой крюк. Но я не собираюсь дожидаться с включенным счетчиком, — ухмыляется он бобровым оскалом. — И это обойдется вам гораздо дороже ужина со стейком.

29