Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920

Это был непростой для него шаг, он не мог не осознавать, что тем самым идет против того, кого поддерживал и продвигал все эти годы. Он не мог не понимать, что идет против Горской республики, которая не смогла организовать защиту края от Добровольческой армии. Это не было сиюминутным решением. Шейх Узун-хаджи понимал, что только так он сможет помочь своему краю в борьбе против захватчиков.

Эмиратство возникло не на пустом месте, у него был определенный фундамент исторической памяти, хранившейся народом со времен имамата Шамиля[805].

19 сентября 1919 года после получения письменного благословления со стороны последнего турецкого султана Магомеда Вахита[806] шейх Узун-хаджи провозглашает себя эмиром Северо-Кавказского мусульманского эмирата[807].

Мало что известно о членах его кабинета. Премьер-министр — чеченец Иналук Арсанукаев-Дышнинский занимал одновременно должности главнокомандующего вооруженными силами эмирата, министра иностранных дел, образования, юстиции, морских и вакуфных дел. Впоследствии эмир Узун-хаджи присвоил ему звание фельдмаршала. Министром двора был назначен генерал-майор КамильХан, министром торговли и промышленности — Магомет Хамхоев, министром земледелия и государственных имуществ — Билал Шамилов, министром путей сообщения, почт и телеграфа — Куси Байгиреев, военным министром — генерал-майор Шита Истамбулов, министром внутренних дел — Хабала Бесленеев, министром финансов — Абдул-Азим Абдуллаев. По своему составу правительство эмирата Узун-хаджи было интернациональным. В нем было по два аварца, чеченца, ингуша и кабардинца. Высшее светское образование имел один человек, высшее духовное — двое, русской грамотой владел один министр, арабской — трое, вовсе неграмотными были два министра (военный и путей сообщения, почт и телеграфа)[808]. Мазлак Ушаев был командующим артиллерией в войсках эмира. В своем программном заявлении правительство эмирата сделало выводы на основе неудач Горской республики: «На основании дарованных свобод после ухода царя русского, мусульмане Северного Кавказа добивались, как известно, самоопределения путем Республики. Эта цель и эти мечты были разбиты варварским вторжением Деникинской банды. На мирной конференции в Париже вследствие интриг союзных великих держав т. н. Горскую Республику не признали и не нашли основания к ее признанию, так как всему цивилизованному миру несправедливым казалось, что горцам Северного Кавказа нет места в мировой политике… Вопреки тенденциозным вожделениям мусульмане Северного Кавказа… решили добиться полного самоуправления на началах шариатской монархии. Северо-Кавказские мусульмане составили свое правительство во главе с эмиром шейхом Узун-Хаджи Хаир-Ханом и пойдут по следам своих предков, которые в течение многих лет проливали кровь за свою свободу… Мы не требуем автономии, а хотим самостоятельной шариатской монархии… Мы избегаем повторения эпопеи мифической Горской Республики»[809]. Таким образом, сторонники шейха Узун-хаджи для себя уже окончательно похоронили Горскую республику и считали ее миссию невыполненной, полагая, что по-настоящему свободным от России государством для мусульман Северного Кавказа позволит только ислам с установлением полного шариата.

Здесь прослеживается желание иметь тесные контакты с Османской империей, которая сама находилась в стадии развала, подталкиваемая западными странами, которые создавали на ее территории новые государства, подконтрольные им.

Деятельность Узун-хаджи, а именно его успехи стали причиной и окончательного раздора с муфтием Северного Кавказа шейхом Н. Гоцинским. Сторонники Гоцинского организовывали в горной части Дагестана собрания духовенства и принимали решения, осуждающие действия Узун-хаджи, определяя их как вредные для Дагестана. Они призывали сплотиться вокруг Н. Гоцинского[810]. Но это уже не имело особого значения: при нейтралитете шейха Али-хаджи Акушинского эмир Узун-хаджи был неуязвим для политики раздора, которую вели белогвардейцы и их ставленник М. Халилов.

Пытаясь взять ситуацию в свои руки, шейх во второй половине 1919 года начинает усиленно выпускать денежные знаки собственного производства, которые были в обращении одновременно с азербайджанскими и грузинскими бонами. Деньги печатались в столице эмирата Ведено. Для того чтобы они имели хождение среди населения, шейх во время своих частых переездов по Чечне буквально раздавал эти деньги населению, призывая отказаться от денег христианских и принять деньги с печатью эмирата Узун-хаджи. Купюры были разного достоинства: 5, 10, 50, 100, 250 и 500 рублей.

Была создана и армия эмирата. Она состояла из семи полков, собранных не только из числа добровольцев, но и на основе объявленной среди горцев Северного Кавказа мобилизации.