Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства, 1917–1920

Впоследствии полки для придания весомости были переименованы в армии. Например, остатки Красной армии Н. Гикало назывались 5-й армией эмирата[811]. При этом стоит иметь в виду, что взаимоотношения Узун-хаджи и Гикало были натянутыми, вплоть до того, что Иналук Арса нукаев-Дышнинский мог себе позволить на заседании Совета министров пригрозить разоружением отрядам, подчиняющимся Н. Гикало, в случае самостоятельности его действий[812].

Командующим 1-й армией был Шита Истамулов, 2-й армией командовал Межид Геберто из Бильта[813], 3-й армией командовал Эски Байсагириев, 4-й армией (ингушской) командовал Хизир Арцханов, коммунист Гикало был назначен командующим 5-й армией[814], командующим 6-й конной армией стал турецкий офицер Гусейн-эфенди (до того возглавлявший 5-ю армию). Все командующие (за исключением Гикало) были произведены в генералы. Численность всех числившихся во всех армиях вряд ли превышала тысячу человек. Со слов турецкого военного Гусейн-эфенди, находившегося при дворе шейха Узун-хаджи, на осень 1919 года числилось 605 всадников, 194 пехотинца, 30 офицеров и 2 генерал-майора.

По состоянию на ноябрь 1919 года армия Совета обороны состояла из 3 пехотных, 2 кавалерийских полков и 3 батарей. Пехотный полк состоял из 4 батальонов, каждый батальон — из 4 рот. В первом батальоне было также 3 пулеметные роты. Кавалерийский полк состоял из 6 сотен, одна сотня была пулеметной. Артиллерия состояла из 2 горных батарей и 1 легкой полевой батареи, по 4 орудия в каждой[815]. Некоторые исследователи ошибочно связывают и порой смешивают две совершенно разные военные силы: армию эмирата и армию Совета обороны. Они действовали раздельно, порой игнорируя друг друга.

В армии Совета обороны состояло 194 офицера и 9860 аскеров, в общем — 10 054 человека. На их содержание приходилось тратить 433 858 рублей в месяц. Кроме того, облагались налогом магазины и население. К примеру, крупные магазины должны были выделить по 200 патронов, мелкие — 150, а каждая семья по 5 патронов[816]. Не совсем понятно, включалась ли сюда армия шейха Узунхаджи, была ли эта цифра общей для всех сил, борющихся против Добровольческой армии?

Если отдельно взять «армию» Н. Гикало, например, со слов очевидца тех событий А. Костерина к осени 1919 года, она насчитывала в Шатое 70 человек, из которых вооруженных было только 20 человек, и он называет это «хорошим результатом»[817]. Позднее, к концу декабря 1919 года — началу 1920 года, численность ее достигла 400 человек, и это соединение уже считалось способным диктовать свои условия[818]. Поэтому вряд ли стоит говорить о цифрах, превышающих тысячу человек относительно всего войска шейха Узун-хаджи. Факт того, что в армии Узун-хаджи находился отряд большевиков во главе с Н. Гикало, показывает, что нужда в ресурсах, даже не столь больших, а в тех, каким располагали большевики (речь идет о десятках), была жесткой необходимостью. «Что же касается большевистской, так называемой Красной Армии, ее нахождение как гостьи в наших пределах С. К. Эмиратства нахожу пока возможным, — заявил Арсамукаев, — однако, при условии, если Начальник Красной армии Гикало найдет непременным условием свое полное подчинение правительству С. К. Эмиратства. В случае бы, если Гикало пожелал оставаться на территории нашего Эмиратства будучи свободным в своих действиях, то в этом случае, если Гикало пожелает подчиниться правительству С. К. Эмиратства, то тогда его и его армию считать нашими друзьями, по очистке земли нашей от реакционеров. То тогда Гикало и его армию рассматривать как остаток Советской власти, пришедших к нам на помощь. Гикало обязан подчиниться нам, а в противном случае вопрос об обезоруживании Гикало и его армии остается открытым»[819]. То есть, говоря недвусмысленно, Гикало предоставляется выбор: подчиниться или разоружиться. Гикало выбирает первый вариант.

Был создан главный штаб армии. Часть оружия, в виде пушек например, чеченцам осталась от русских, которые до февраля 1918 года дислоцировались в регионе. В крепости Ведено было 19 орудий (по другим данным, там было 21 трехдюймовое орудие, 2 шестидюймовых тяжелых орудия, 2 горных орудия[820]), хотя и устаревшего образца, но все же обеспеченных боевыми запасами, 15 пулеметов, свыше 100 тысяч винтовочных патронов и много гранат, а также берданок и трехлинейных винтовок[821]. После осады крепости чеченцами гарнизон согласился оставить все вооружение в обмен на беспрепятственный проход до станции Гудермес. Это на первое время снимало вопрос вооружения добровольцев.