Союз звезды со свастикой

3) О постоянной информации членов Комиссии по вопросам внешней политики СССР и международного положения,

4) Утверждение секретаря Комиссии[897].

Через месяц, 26 августа, под председательством А.А. Жданова состоялось совместное заседание комиссий по иностранным делам Совета Союза и Совета национальностей. Из двадцати членов комиссий присутствовали только восемь депутатов, включая А.В. Косарева, С.А. Лозовского, Д.З. Мануильского, А.Н. Поскребышева, а также секретарь Президиума Верховного Совета СССР А.Ф. Горкин и от НКИД СССР М.М. Литвинов. Согласно протоколу заседания[898], собравшиеся приняли к сведению сообщение Литвинова об основных международных договорах СССР (текст сообщения в деле отсутствует). Было сочтено «необходимым» изучить состояние отношений СССР с Ираном, Афганистаном, тремя прибалтийскими странами, Финляндией, Польшей и Румынией, подкрепленное просьбой к НКИД И НКВТ СССР представить в комиссии палат Верховного Совета соответствующие материалы.

При рассмотрении второго пункта — «О порядке информации членов Комиссий по иностранным делам Совета Союза и Совета национальностей Верховного Совета СССР» было решено просить НКИД «организовать систематическую информацию Комиссий по наиболее значительным вопросам текущей международной политики в виде квартальных обзоров по отдельным странам, а также в виде информации по отдельным срочным текущим вопросам по согласованию с председателями Комиссий обеих Палат». Следующее заседание комиссий намечено было созвать через два месяца.

Но оно не состоялось. Из «справки» о ходе выполнения решений совместного заседания комиссий 26 августа, подписанной Ф. Сазиковым[899], узнаем, что ни одно из правительственных ведомств — ни НКИД, ни НКВТ, ни ТАСС так и не представили обещанных материалов. Ничего не предпринял и Л.П. Берия, ответственный за созыв подкомиссии по изучению состояния торговых отношений СССР с соседними странами[900].

Все же к началу ноября некоторые из запрошенных материалов были получены, и секретарь Комиссии просил у А.А. Жданова разрешение на их размножение[901].

Последний документ из этой серии, датированный апрелем 1939 г.[902], составлен от имени секретарей обеих Комиссий по иностранным делам палат Верховного Совета СССР Ф. Сазикова и Юрчика. Они писали, что ими «неоднократно делались попытки» ознакомиться с работой аппарата НКИД, в особенности с вопросами договорных отношений с соседними странами, но каждый раз они наталкивались на категорический отказ. Работники НКИД отговаривались тем, что они не имеют соответствующих указаний от руководителей Наркомата, а последние, в лице М.М. Литвинова и его заместителя В.П. Потемкина, к которым они также не раз обращались, заявляли, что не могут ознакомить их с этими вопросами, так как этого не требуют председатели Комиссий.

Узнав, что Ф. Сазиков и Юрчик имели беседу с информационными целями с заведующим 1-м Западным отделом НКИД (Бежановым), В.П. Потемкин распорядился, чтобы работников Комиссий по иностранным делам Верховного Совета «не принимать и никаких сведений им не давать». Распоряжение было доведено до сведения всех заведующих отделами НКИД. При личной встрече заместитель наркома, подтвердив свое распоряжение, добавил, что «никакие материалы, справки и прочее» они не получат от НКИД, «если на это не будет в каждом отдельном случае [результатом] личного требования тов. Жданова». Он также сказал, что «их Наркомат является сугубо секретным учреждением, куда доступ лиц ограничен, что заведующие отделами могут проболтаться, что они даже заведующих отделами и полпредов не информируют по вопросам, не относящимся к работе их отдела или страны, где они находятся».

Общий вывод секретаря Комиссии по иностранным делам Совета Союза был неутешителен: «Комиссия по существу не работает», постановления от 26 августа 1938 г. «не выполнены, созданные подкомиссии не работали, а вопросы проверки договоров инотехпомощи не доведены до конца». Обращаясь к А.А. Жданову, секретарь писал, что от его вмешательства «зависит дальнейшая работа Комиссии».

И уж совсем по-донкихотски звучали его предложения («поддержанные» М.И. Калининым): о предоставлении секретарю Комиссии возможности повседневного ознакомления с работой аппарата Наркомин дела, о его участии в совещаниях при наркоме, а также о допуске к секретной переписке Наркоминдела, о созыве заседаний Комиссии почаще, о том, чтобы «обязать» НКИД предоставить Комиссии запрашиваемые документы.

Таковы были условия, в которые был поставлен М.М. Литвинов как сторонник коллективной безопасности, лишенный поддержки и со стороны партийно-государственного руководства, и со стороны «молчаливого большинства». Ничего другого не оставалось, как продолжать предупреждать Запад об опасных последствиях отказа от коллективной безопасности.