Союзник (СИ)

— Откройте, это пожарная служба. Жильцы жалуются на запах, — раздался незнакомый голос.

Дже оттаял. Подбежав к двери, посмотрел в глазок. Увидев двоих мужиков в полном амуниции, щелкнул замком, выглянул наружу.

— В чем дело?

— Поступил вызов, ходим проверяем.

— У меня все в порядке, — Джеджун все же пропустил мужчин в дом.

Те проверили трубы и, извинившись за то беспокойство, удалились. Дже выключил свет в коридоре и поплелся наливать кофе. В дверь вновь позвонили. Ким поставил чашку на стол и вышел в коридор, на ходу принюхиваясь. Как будто ничем не пахло, однако некоторая нервозность осталась — взрыв бытового газа это вам не шутки. Решив, что бойцы пожарной охраны что-то забыли, Джеджун отворил дверь. Ладно хоть хватило ума оставить цепочку. Когда на него уставились горящие глаза Кёнсу, Дже остолбенел. Всего лишь на мгновение, а после бросился закрывать. Кёнсу не стал ломиться, просто с силой саданул ногой. Джеджун отлетел на пол, получив сокрушительный удар в корпус. Рядом звякнула вылетевшая с корнем железка, от которой тянулась цепочка. Дверь грянула о стену, распахнувшись. А через мгновение мягко закрылась, впустив непрошенного гостя и отрезав пути к бегству. Не в силах дышать полной грудью, Ким перевернулся на живот и пополз прочь. За спиной слышались шаги. Медленные, ведь Ли был уверен в своем положении. Дже хрипло дышал, горло сдавило холодной лапой ужаса. Ему казалось, что сама смерть преследует его в лице подонка.

— Парни куда-то запропастились. Уверен, тебе есть что мне сказать, — поведал Кёнсу развязным, даже ленивым голосом.

Джеджун из последних сил подтянулся и стянул со стола нож. Направил на мужчину. Тот заулыбался.

— Ого, как страшно!

— Не издевайся надо мной, — выдохнул Дже.

Кёнсу прищурил глаза.

— Так мне, значит, надо стать серьезным.

Дже ощутил, как от страха опускаются руки. Он словно вновь очутился в том злосчастном отеле. Ли стоял близко, смотрел тем же испытующим взглядом.

— Больше не краснеешь… а жаль, было мило.

Джеджун вспомнил, чем закончился тот роковой вечер, пришел в себя. Вспыхнувшая ярость ослепила. Глаза застелило пеленой, рот распахнулся в вопле. Перехватив удобнее нож, он кинулся на Ли, ударил сверху-вниз. Все произошедшее дальше случилось так быстро, что уставший мозг даже не зафиксировал в памяти. Запомнились лишь свист рассекаемого лезвием воздуха, треск, безумная боль, затопившая сознание, и тяжелый запах крови.

========== Часть 17 ==========

Невнятные звуки доносились словно из-за толщи воды, гудели, оставаясь за гранью опознавания. Медленно возвращалась чувствительность. Тяжелые камни перекатывались в голове, вызывая звенящую боль. Подташнивало. Оглушительный бип у самой головы окончательно привел в чувство. Джеджун поморщился от противного звука, шевельнулся. В животе, куда угодило колено Кёнсу, стрельнуло. Бил урод метко и с силой, попал в солнечное сплетение. Ладно хоть ребра, кажется, не пострадали, только переломов ему не хватало.

Дже продрал глаза. Вокруг была темнота. Пахло бензином, железом и резиной коврика, которым обычно устилали багажник. Сомнений не оставалось, он лежал в машине, связанный тонкой веревкой по рукам и ногам. Запястья ныли, пальцы налились холодом и уже начали неметь. Босые ноги тоже мерзли. Машина двигался равномерно, судя по всему Кёнсу успел выехать на автомагистраль.

Постепенно глаза привыкали к темноте. Джеджун задергался, пытаясь освободиться, однако узел был завязан мастерски. Накатила волна страха, после которой пришла паника. Пленник забился в путах. В горле пересохло, и вместо вопля вырвался невнятный писк. Он задыхался от страха, глаза обожгло слезами. Дже знал, что ни один багажник не был абсолютно герметичным, и чтобы потерять сознание от нехватки воздуха, потребовалось бы не менее двенадцати часов, но был в таком состоянии, что рациональность улетучилась.

- Помогите… помогите… - зажурившись, сипло простонал Ким. – Кто-нибудь!

Извернувшись, он саданул ногой в крышку багажника. Ушибся и вконец разрыдался. Мимо пронеслись несколько байкеров, рев от их мотоциклов заглушил всхлипы. Плач совсем скоро затих – сказалась общая усталость и нервозность. Так должно быть себя чувствовал бы Пынхэ, если бы Ким не вкатил снотворное. Все-таки это было милосерднее. Лежи теперь и думай, какими способами с тобой будут расправляться. Вновь стало страшно, и Дже вновь взвыл, забарахтался, гремя костями и набивая синяки. Вымотавшись, он затих. Некоторое время лежал, не двигаясь, вслушиваясь в шорох шин об асфальт.

- Успокойся, - приказал он себе дрожащим голосом. – Гипервентиляция может тебя убить… Дыши равномерно!