Сокол, № 1, 1991

И он принялся вспоминать школу космонавтов, университет, свою давнюю студенческую жизнь в общежитии, пробные полеты к Ганимеду, увлечение старыми книгами… Вдруг что-то неясное, но настораживающее забрезжило в его памяти. Он замер, с мучительным напряжением вслушиваясь в себя. Стоп! Да уж не в том ли странном сне вся разгадка? Столь давнем, что теперь он кажется не из его собственного прошлого. Дикая, странная казнь на крыше ратуши… Ну да, конечно, именно это почти забытое сновидение и тревожило сейчас его подсознание! Он тогда много читал из истории человечества и был слишком впечатлителен. Вспомнилось и то утро перед экзаменами, брившийся перед зеркалом Овлур, который насмешливо внимал его рассказу о необычном сне…

Рассвет над старинным городом. Множество черепичных крыш, готика. Он, Александр, и какая-то незнакомая девушка на огромной высоте, на гребне одной из этих крыш, освещенные поднимающимся солнцем. Необычайно тихо вокруг. Город еще не проснулся, окутан предутренней дремой, но Александр знает, что им с девушкой не дождаться его пробуждения. Ила суждено погибнуть, разбиться на булыжнике базарной площади. Но не страх, а радость переполняет его. Он понимает: те несколько шагов, которые они сейчас сделают к краю бездны, навсегда останутся в памяти людей — тех, ради кого они пожертвовали своими юными жизнями. И вот он смотрит в глаза своей соратницы по борьбе и с восторгом понимает: ее душу переполняют те же чувства… А сзади уже звучат гортанные команды, и, подчиняясь грубой силе палачей, они крепко берутся за руки и делают эти последние роковые шаги. Вокруг них с шумом взлетают голуби, осыпаются под ногами обломки розовых черепков, но они не смотрят вниз, они смотрят друг на друга. О, они уже не здесь, они улетают далеко-далеко, в безмерные глубины космических пространств. И так торжественны, так невыразимо прекрасны их лица, что даже палачи замирают, пораженные силой их духа.

Да, именно в образе этой девушки и пришла тогда к нему его будущая любовь, его Гея. А главное, саму Гею он встретил буквально через несколько дней — на теннисном корте, она играла с Овлуром. И он тотчас узнал в ней ту, с которой улетал во сне к звездам…

Так что же это? Продолжение давнего сна? Казни на крыше собора?.. Или просто информация о прошлом есть в памяти Супертранспьютера? Да, наверное, так и есть. Значит, при инклонировании она подстроилась под его юношеский идеал. Но зачем ей это, ведь он и без того всем сердцем любил Гею. Или она, повторенная, захотела стать еще ближе?

Чувствуя, что не уснет, Александр встал, опустил ноги на пол.

Почему же она осталась здесь после катастрофы? И чем так взволнована… А может быть, она преследует какие-то неясные еще для него цели и боится преждевременного их раскрытия?..

Он снова поднял глаза на кронштейны базового модуля инклонирования. Пожалуй, и в этом сооружении, хитроумно спрятанном в зале ускорителей, напичканном мерцающими волноводами, таилась одна из разгадок происходившего. Прежде всего, нигде не было видно ни форкамер, ни приемных капсул, которыми на Земле всегда оснащались подобные агрегаты. «Разобраться! Во что бы то ни стало разобраться! И прямо сейчас, а не потом. Потом я успокоюсь, уйдет свежий взгляд, уснет интуиция…»

Александр подошел к стендам управления, внимательно вгляделся в тускло поблескивающие контуры блоков. Судя по всему, их обильно запитывали энергией, в то время как весь огромный Дом был почти мертв.

«Что же, снова запросим БМК, — решил он, осторожно трогая витки мерцающих фиброволокон. — Похоже, и теперь без помощи Овлура не обойтись».

Он набрал сигнал вызова.

— Готов к обмену информацией, — коротко проговорил Овлур, и Александр мысленно поблагодарил друга за то, что он всегда рядом и не оставляет его в беде.

— Нахожусь в секторе лабораторий физиков. Прежнее помещение синхротронов. Обнаружил агрегат непонятного назначения. Мое предположение — это модуль инклонирования.

Александр затаил дыхание, ожидая ответ.

— Целевая характеристика агрегата в памяти Корабля не зарегистрирована, — последовал краткий ответ Овлура.

«Ну что ж, вполне резонно. Зачем ей отвлекаться на дополнительную работу. Этим всегда занимались системщики».

— Сообщите хотя бы индекс сложности данного устройства.

Супертранспьютер затих, вероятно включив сервисную подпрограмму оценки. Обычно она срабатывала за доли секунды, и теперь, вслушиваясь в легкий звуковой фон сонаров, Александр безотчетно насторожился. Похоже, математическое обеспечение БМК разладилось. Это грозило Кораблю многими неприятностями. А может, так долго работает экспертная программа? Архитектоника созданного ею агрегата не укладывается в традиционные схемы…

Наконец сонары ожили.

— Обозначенное устройство примерно на двадцать порядков сложнее всего остального оборудования Корабля. Для обслуживания данного объекта смонтирован также вспомогательный вычислительный модуль. В его память внесены коды жизни всех членов экипажа и массив данных, смысл которых программ-монитор расшифровать не в состоянии из-за ограничения эвристических моделей. Все.