Сокол

Проследив, как бритоголового посадили в полицейский микроавтобус, Максим махнул своим:

— Пошли. Мадемуазель! Не подскажете, где остановка трамвая?

— Сама туда иду.

Он хотел позвонить себе утром. Хм… себе… Ну, пусть так. Но все же не выдержал, набрал знакомый номер, едва только заполз в палатку. И — о, чудо! — ответили!

Знакомый голос… можно даже сказать — свой.

— Как ты?

— Господи! Да кто ж вы?!

— Я же сказал — друг. Так как?

— Ничего. Жить буду. Да все нормально уже, видите — даже мобильник оставили. Я, правда, сам попросил… Вот, заряжаю.

— Как там все было?

— Бить сразу я, конечно, не стал. Но отнесся ко всем с подозрением. И когда бритый вдруг резко сунул рук за пазуху — тут же получил удар. Так и повалился в кусты!

Макс хохотнул:

— Я представляю! А девушка?

— Ну… не мог ж я ее бить? А она… мм…

— Понятно. Ножом.

— Тут как раз полиция… Вовремя подоспела — девчонка не смогла меня добить. Господи… Может, вы знаете, что я им всем сделал? Зачем…

— Они просто спутали тебя с одним человеком.

— Ничего себе заявочки! Спутали! Едва жив остался… Так вы так и не сказали — кто вы?

— Нет, я сказал — друг. Удачи тебе, Максим! И… береги отца. Кстати, как он?

— Ничего, бодрячком. Так…

— Прощай…

Глава 13 Наемники Лето 1550 г. до Р. Х. (месяц Тот сезона Ахет). Восточная Дельта

Делают смотр отрядам всяким, отбирают лучшее из них, ставят мужа воином, юношу — новобранцем…

Папирус Саллье. Участь воина. Пер. О. Берлева

О, как гнусно было кругом! Мокро, как-то по-мерзкому склизко, темно. И вместе с тем жарко — до седьмого пота. По этой-то вот жаре Макс и прикидывал, что они уже давно покинули парижские подземелья под площадью Данфер Рошро, оказавшись в подземельях других, принадлежащих иной, куда более древней эпохе.

Свет иногда проникал откуда-то сверху, струился узкими пучками, скорее даже сгущая тьму, как сгущают ее фонари дождливыми осенними вечерами, когда, бывает, накатывается вдруг такая тоска, что кажется — нет ей ни конца ни края.

Почему-то именно такое чувство ощутил вдруг внезапно Максим, хотя, казалось бы, настроение-то у него должно бы быть сейчас совершенно другим — радостным, бодрым! Ведь выбрались, ведь ушли, ведь отыскали и взяли сокола! Вот они теперь, два волшебных амулета великого древнего мага, — один под рубашкой Макса, другой — на груди у Тейи. Кстати, рубашку-то, наверное, пора и снять… Как и джинсы. Вон Тейя — давно уже осталась в одной длинной майке с изображением «Тур эффель», да и Бата скинул свою футболку, правда не выкинул — парень прижимистый, — хозяйственно положил в рюкзачок, рядом с цептеровским ножиком.

Бата… Ух как он хотел убить жреца Сетнахта! Даже глаза пылали. Кстати, Тейя была тоже такого же мнения — убить! Убить… А вот Макс вовсе не хотел становиться убийцей! Одно дело — убить противника в честном бою и совсем другое — прирезать вот так, запросто, лежащего и связанного, просто потому, что он опасен. Да, опасен! Опасен, как кобра! И что? Это еще не повод для того, чтобы самому превратиться в нелюдя.

Нет, он, конечно, обезопасился, насколько мог — переложив свою ношу на плечи французского правосудия. Просто по пути в Париж позвонил по своему мобильному в полицию, сказал пару слов о людях, лежащих связанными в номере тридцать восемь двухзвездочного отеля «Бристоль», что в славном городе Кане. Не забыл упомянуть и о бритоголовом парне, что арестован прошлым вечером в городском парке, и о странной девчонке, смуглой, с особой приметой — родинкой на щеке. Похоже, что вообще не в себе эта девочка — запросто ножиком пырнуть может, опасная! Она ведь и того парнишку, русского боксера, пырнула… Она, она! Вы парня-то поподробней порасспросите! Они и к зверскому убийству в Нейи причастны, помните тот случай? А еще, несомненно, и к исчезновению некоего молодого господина из собственной квартиры на бульваре Эдгара Кине. Они это, они, гады! Кто я? А какая вам разница? Так… добрый человек. Пока! Удачи, ребята.

Поговорив так, Максим опустил пониже стекло и с размаху выкинул телефон в какую-то реку. Сидевший за рулем Якбаал неодобрительно покосился на фараона, но вслух ничего не сказал — и на том спасибо. Сокола дал и даже до Парижа на собственном авто подбросил. Добрейший человек, ага… С чего бы только он такой добренький? Неужто и впрямь испугался? Впрочем, почему бы и нет? Бульварные газеты с красочными описаниями «ужасного убийства в Нейи» на задней панели лежали.

— Ой, до чего же здесь мерзко! — поскользнувшись — Макс едва успел подхватить под руку, — выругалась Тейя. — Словно слизью какой-то кругом намазано. И запах такой… Фу! Как из уборной!

Точно, именно так и пахло — словно из прорвавшейся канализационной трубы. Еще и жара… Змеи, наверное, такие места обожают. Ползают наверняка под ногами, заразы, шныряют, как бы не наступить. Наступишь — никакой волшебный сокол не поможет.

— Милая! Ты там того… смотри, осторожнее!