Сокол Ясный

Иногда он хотел рассказать об этом Лютаве, но не смел. Волхва-воеводша порой поглядывала на него внимательными темно-серыми глазами, точно такими же, как у его невесты, и этот взгляд смущал его, Хортеслав словно немел, не мог подобрать слов. От Лютавы исходила давящая сила, которая и притягивала его, и отталкивала. От сидения на одном месте, в этом гнезде, которое он нашел пустым, томила тоска, хотелось уехать куда-нибудь, как будто за чертой заснеженного леса его поджидала весна.

Когда Хортеслав собрался восвояси, хозяева его не удерживали. Пожелали счастливого пути, пообещали встречу в Ладин день в святилище на Десне, куда привезут приданое, чтобы он сразу смог забрать свою жену, как только откроется Велесово подземелье и выпустит ее в белый свет. Хортеслав, ни с кем не делясь, подумывал, не поехать ли туда прямо сейчас: его не отпускало чувство недосказанности, хотелось своими глазами увидеть то святилище, где спрятана от него Унелада.

Красовит и Лютава простились с гостями дома, Радомер со своей стаей проводил полочан до Макошиного столпа на росстани. Принесли совместные жертвы перед дорогой, попросили Долю о покровительстве в долгом пути. Радомер вдруг наклонился, вытащил из-под снега у подножия столба что-то маленькое и черное, стал тереть об рукав кожуха.

– Вот тебе привет от невесты! – Смеясь непонятно чему, он вложил в ладонь Хортеслава кресало. – Это она потеряла. Или себе возьми, или ей передашь, как свидитесь.

Хортеслав удивился, но взял, положил в кошель, где уже лежало его собственное кресало. Дальше полочане поехали сами. Вечером, когда остановились в какой-то веси на ночлег, Хортеслав заметил, что его приятель Огней все оглядывается, выжидательно смотрит на него, будто что-то хочет сказать.

– Чего мнешься?

– Да не знаю, говорить или нет? – Огней пожал плечами. – Слышал я кое-что на павечернице вчера…

– Что такое ты слышал? – Хортеслав нахмурился. Он не мог отделаться от впечатления, что хозяева скрыли от него нечто важное.

– Да девки болтали… – Огней, как парень красивый и бойкий, перезнакомился со всеми красгородскими невестами и постоянно был ими окружен. – Не знаю, может, врут…

– Да говори уже, что такое!

– Девки рассказывали, что воеводскую дочь… родители-то не добром с князем дешнянским отпустили.

– Как – не добром? – Хортеслав даже встал.

– Вроде сказали, что увез он ее тайком. – Огней тоже встал. Он был одного роста с Хортеславом, но более худощавого сложения и не так широк в плечах. – Что и разговору между ними не было, чтобы ей в святилище на всю зиму отправляться. Бранемер сам уехал, с хозяевами попрощался, все по чести. А девушка вроде бы к матери в лес ушла, воеводша тогда в лесу жила. Через три дня хватились – ни в городе, ни в лесу ее нет. Воевода тогда дружину поднял, в погоню рванул. Это мне Божанка рассказала, дочь Божани, она-то знает, куда и почему ее батя вдруг в поход сорвался. Хотел воевода дочь вернуть, да не догнал, она сама хитростями разными им путь преграждала: сперва лес из гребешка вырастила, потом рушником воду в реке подняла, брод залила, а потом кресало бросила и чуть огнем всю дружину не накрыло. Я тогда подумал, что-то на баснь больно похоже. А когда увидел, как Радом кресало поднял и тебе отдал, сразу смекнул: а ведь девка могла и правду сказать. Через три дня воевода вернулся злющий, будто оборотень, и не догнал никого.

– Это что же получается? – Хортеслав смотрел перед собой, пытаясь осознать значение сказанного.

– Получается, что Бранемер-то умыкнул нашу невесту! – сказал Пожога, тоже слушавший рассказ сына. – А про святилище это они так…

– Но это правда, что в Ладином святилище должна проводить зиму дева или молодая жена княжьего рода, угодная Леле и Ладе! – Волхв Соловей поспешно взял за плечо Хортеслава, который вздрогнул, будто хотел прямо сейчас куда-то бежать. – И если в роду Бранемера пригодных дев не осталось, он мог поискать здесь. Говорят, и сама Лютава, еще когда была девушкой, ездила туда.

– Так Бранемер украл мою невесту? – переспросил Хортеслав.

Его глаза потемнели, ноздри немного раздулись, лицо приняло уже знакомое его товарищам грозное выражение.

– Но если она ворожила, пытаясь помешать воеводе ее догнать, значит, ушла с ним по доброй воле! – Соловей все еще не отпускал его плеча. – Послушай! Она посвящена богам, а мы не знаем всех путей богов. Может быть, богини и правда позвали девушку, и она уехала, чтобы провести зиму в святилище и стать настоящей Ладой. И Бранемер вернет ее тебе, как только кончится ее заключение и настанет Ладин день.

– Но он украл ее! Украл мою невесту! Почему они ничего мне не сказали!

– Значит, воеводша думает, что весной Унелада станет свободной и можно будет справить свадьбу. И они сумеют сдержать слово.

– Так они обманули меня!