Сокола видно по полёту (СИ)

— Сейчас мертвецы далеко на севере. Все надеются, что Стена их удержит… А вот если нет, то нам придётся туго. Но для того, чтобы выстоять, Обгорелые нам не особо нужны. Если мы справимся, то справимся без них. Если же наших сил не хватит, то пара-тройка тысяч дикарей ничего не изменит… Чтобы выжить, мы им нужны больше, чем они нам. Но им об этом знать не обязательно. Главное, чтобы они согласились отпустить тебя. Главное — вывезти тебя отсюда. За это мы готовы пообещать всё, что угодно. А потом, когда ты будешь в безопасности, мы вернём девушку, если таково будет твоё желание.

Сир Бринден ожидал каких-то эмоций — признательности или одобрения, но Роберт просто молча его разглядывал.

— Лорд-командующий… — наконец сказал он задумчиво, и сир Бринден озадаченно нахмурился. — Тот, кто пустил Одичалых за Стену… Кто он?

— Джон Сноу. Тот бастард, который жил в семье Неда Старка.

Роберт снова надолго замолчал, о чём-то напряжённо размышляя. Потом склонил голову набок, уголок его рта вскинулся в презрительной усмешке.

— То есть бастард Старка может ломать традиции, — медленно проговорил он, — а законный сын Джона Аррена нет? Он для этого недостаточно отважен?

В голосе Роберта не чувствовалось ни возмущения, ни даже обиды, но что-то во взгляде и изломе нахмуренных бровей заставило видавшего виды воина сначала подобраться, а потом почтительно склонить голову.

— Нет, милорд, я не имел в виду это, — сказал он. — Я хотел сказать, что лишь я один несу ответственность за принятое решение. Леди Аррен не давала такого распоряжения. Это была целиком моя инициатива.

В этот раз молчание затянулось ещё дольше — на скулах Роберта вздувались желваки, когда он сжимал зубы, яростно стискивая ладони в кулаки. Внутренняя борьба закончилась тем, что Роберт вскинул подбородок и сказал, с гневной дрожью чеканя каждое слово:

— Я прекрасно понял, что вы хотели сказать, сир. Говоря об отважном человеке, который сломает вековые традиции между горцами и жителями Долины, вы не обо мне говорили… Но я не в обиде. Вы были вправе сомневаться во мне. Ведь до этого я не давал вам повода думать иначе, верно? Но я обещаю, что никогда больше у вас не будет предлога усомниться в моей чести. Ни у вас, ни у кого-либо другого. Я не допущу, чтобы сегодняшнее ваше обещание оказалось нарушено по моей вине…

Талли видел, с каким трудом Роберту даются эти слова, который теперь говорил жёстко, отрывисто, сердито — как лорд говорит с провинившимся вассалом.

— Вы посланник моего дома, сир. Всё, что вы здесь делаете, вы делаете от имени моего дома. Всё, что говорите — говорите от моего имени. Ваше предложение — моё предложение. Помните об этом!

— Да, милорд. — Талли снова склонил голову.

— И никогда больше не предлагайте мне нарушить моё слово!

— Да, милорд. — Голова склонилась ещё ниже, так, чтобы Роберт не увидел довольную усмешку.

— Возвращайтесь к костру и закончите дело, ради которого прибыли сюда. Как можно скорее. Я хочу домой.

— Да, милорд.

— Ваша инициатива… — Роберт замолчал и дождался, пока собеседник поднимет голову, — она мудрая. Моя матушка выбрала хорошего посланника.

— Благодарю, милорд.

Талли развернулся и зашагал обратно. Он шёл к костру и улыбался, качая головой в изумлении. Взбучка, которую устроил ему Роберт, стоила того огромного удовольствия узнать, что маленький засранец теперь не такой уж и засранец. Соколёнок, быть может, ещё и не был готов к самостоятельному полёту, но пёрышки топорщил уверенно и клевался вполне грамотно.

Последовать за сиром Бринденом Роберт не спешил — он стоял, прислушиваясь к ровному гулу человеческих голосов, идущему от пылающего костра, чьи отблески виднелись даже отсюда. Пытался осмыслить то, что произошло с ним сегодня. Раздумывал, будет ли скучать, когда покинет это место навсегда. «Нет. Никогда», — ответил он себе честно. Ну, может быть, только по неторопливым историям Торстена на вечерних посиделках в шатре… или по играм с ребятами на поляне… по беседам с Ульфом во время укладки копчёного мяса по коробам… по незлым подначиваниям Эши, когда он в очередной раз портил шкуру, по… Роберт отбросил ненужные сожаления и уже собрался вернуться к костру, но шорох из ближайших кустов заставил его замереть на месте и положить ладонь на рукоять аракха.

— Собираешься домой, маленький лорд? — В сгущающихся сумерках тёмные глаза Ивера казались чёрными дырами. — Теперь тебе не нужно держать своё слово, которое ты дал старому нищему Обгорелому, верно?

Роберт молчал, не до конца ещё вернувшись в реальность из своих размышлений.

— Не бери в голову, парень. Я просто спросил… — Ивер невесело усмехнулся.

— Дорога до дома длинная, — медленно сказал Роберт. — Времени для тренировок будет достаточно. У меня ещё не всё хорошо получается. Поэтому, если ты не передумал, дотракиец, собирай вещи. Ты уезжаешь с нами. — Он немного помолчал, словно что-то припоминая, и затем спросил: — Не хочешь кого-нибудь взять с собой?

Недоверие в чёрных глазах сменилось удивлением.