Соколиная охота

Старик Кеффер рассказывал, что на антилоп нужно охотиться совсем по-другому: бежать за ней, пока животное не устанет, а потом… Потом с нею можно было делать все, что угодно, – на сопротивление у антилопы сил не оставалось. Но Келле не умел бегать так долго, как Кеффер – маленький, худощавый, созданный, казалось, из одних только жил, не знающих усталости. Кеффер мог бежать несколько дней, ни разу не остановившись.

Для Келле этот способ не подходил – он начинал задыхаться раньше, чем антилопа успевала понять, что за ней кто-то гонится. Оставалось ждать удачи в засаде с самодельным луком, в надежде, что глупое животное само пойдет навстречу собственной погибели. Дважды Келле уже удавалось добыть мясо таким способом. К сожалению, вылазок, когда он возвращался с пустыми руками, было намного больше.

Те два раза, что стрела, выпущенная неумелыми руками Келле, вонзалась в шею убегающей антилопе, происходило что-то еще. Юный охотник чувствовал, что действует не в одиночку, кто-то помогал ему, будто невидимая длань направляла руку, посылая кривоватую стрелу точно в цель. Совершенно точно это был дух кого-то из предков Келле. Скорее всего – Афы, отца молодого человека.

Обряд провода духа предков, не дошедших до этих уцелевших во время землетрясений мест, не выполнили. Не было коров, не было коз, необходимых для проведения обряда. А того, что мужчины Хаммар добывали охотой, едва хватало, чтобы не умереть от голода. Иногда и не хватало.

Поэтому Келле был убежден, что мир вокруг них полон духов. Кулфу, их колдун, говорил, что духи могут быть злыми, они недовольны, что не могут перебраться на другой берег. И чем дольше предки будут оставаться здесь, вместе с живыми, тем большее недовольство это у духов вызовет. Келле в этом сомневался – хотя бы потому, что другого берега теперь не существовало. Река Омо, на западном берегу которой обитали духи, дождавшиеся достойных проводов, затерялась на дне нового моря.

Глаза охотника неотрывно наблюдали за приближающейся добычей. Антилопа до сих пор не учуяла молодого человека. Сегодня удача была на стороне Келле – легкий ветерок дул прямо ему в лицо и ни разу не поменял направления.

Зубы животного ритмично пережевывали пожухлую траву. Вот уши поднялись, челюсти остановили свое движение. Что-то потревожило ее. Только бы не убежала – догнать антилопу Келле точно не сможет.

Но нет – антилопа подергала коротеньким хвостиком, удобрив саванну порцией навоза, и снова принялась дергать траву, выбирая наиболее сочные стебли.

Вот она, совсем рядом. Еще чуть-чуть и будет достаточно близко для выстрела. Рука охотника медленно двигалась назад, натягивая тетиву. Хрум – антилопа оторвала очередной пучок, брм-брм – едва слышно отозвалась натягиваемая тетива. Ничто не должно испугать жертву, антилопа не должна слышать охотника, он для нее не существует.

Келле почувствовал, как кто-то или что-то нежно поглаживает его руку. Ту, что держала стрелу. Он осторожно опустил глаза, но ничего не прикасалось к коже. Откуда тогда это странное ощущение?

Антилопа сделала еще несколько шагов к кусту. Можно стрелять! Теперь главное – не промахнуться. Взгляд Келле был неотрывно направлен на ничего не подозревающее животное. Внезапно перед глазами заплясали яркие точки и круги. Келле тряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение, но круги не исчезали. Антилопа приблизилась еще немного и остановилась, напряженно прислушиваясь. Возня охотника в близких зарослях могла ее напугать. Больше медлить нельзя.

Рука, прямая и твердая, резко потянула тетиву назад. Тихий, но ясно различимый в утренней тишине звук растягиваемой жилы достиг ушей антилопы. Животное встрепенулось, подобралось, задние ноги уперлись в сухую землю и…

Яркие круги, что мешали Келле видеть добычу, резко метнулись в одну точку, сойдясь точно над пульсирующей на шее животного жилкой. В следующее мгновение кто-то сильный резко потянул Келле за запястье, рука рванула тетиву, и стрела, молнией метнувшаяся из кустов, вонзилась в шею жертве, когда та, резко оттолкнувшись, парила в воздухе, надеясь уйти от удачливого охотника.

Приземление антилопы нельзя было назвать мягким – передние ноги подогнулись, нос с размаху воткнулся в траву, стрела выскочила из раны, разбрызгивая по желтому густым красным, и, теперь уже просто туша, кубарем покатилась, поднимая облако пыли. Небольшое стадо собратьев незадачливой жертвы, пасшееся невдалеке, встрепенулось и мигом ретировалось.

Келле в испуге бросил нехитрое оружие на землю, выскочив из кустов. Глаза его расширились, приоткрытый рот судорожно втягивал воздух. Никого не было: ни в кустах, ни в траве. Никто не прятался там, в этой части саванны остались только Келле и туша поверженной антилопы. Кровь продолжала толчками вырываться из маленькой ранки на шее, задняя нога слегка подергивалась, но было очевидно, что животное мертво.