Соколы огня и льда (ЛП)

Я стояла в лесу. Ни единой звезды не мерцает на чёрном небе. Как будто потушили весь свет этого мира и небес, что над ним. Ветки деревьев шумят на ветру. Вокруг меня, царапая кожу, кружат сухие листья. Но я одна. Семья не спешит вслед за мной.

Я прильнула к шершавому стволу дерева и до боли в глазах вглядываюсь в темноту. Живот сводит от ужаса — я жду, что из-за тёмных деревьев вот-вот появятся люди, но они всё не шли. Я не знаю, что делать, куда идти. Теперь, когда я одна, я боюсь ещё больше, чем когда убегала от тех людей. Теперь я как будто отрезана от жизни.

— Ты смелая. Я почувствовала это сразу, едва ты ступила на нашу землю. Но ты должна стать ещё смелее.

Я обернулась, но никого не увидела.

— Эйдис? Где ты?

— Рядом с тобой. Но ты должна слушать, у нас мало времени. Нам нужно сказать тебе, что делать.

— Но я ничем не могу вам помочь. Хинрик умер. Я не могу вернуть его к жизни. Я должна уйти из пещеры, искать белых соколов. Хинрик говорил, что ты можешь их дать. Мне нужно два белых сокола, чтобы спасти жизнь отцу и многим другим. Прошу, если знаешь, где есть эти соколы, скажи мне.

Я отчаянно озиралась, пытаясь её разглядеть, но не видела ничего кроме деревьев. Но её сильный голос доносился сквозь стон ветра и шелест ветвей.

— Мы знаем, чего ты ищешь, но, если ты нам не поможешь, тебе не выжить, и не спасти отца. Слушай нас, Изабелла. Дух мёртвого человека, который лежит в пещере, вошёл в мою сестру Валдис. Пока цел железный обруч на её теле, дух драугра не может покинуть пещеру. Но если мы избавимся от железа, он станет свободен и выйдет. В горе шевелится огонь, вода в озере отвечает. Ты слушала, как дрожит пещера. Вода быстро становится горячее, совсем скоро пещера наполнится обжигающим паром, и все, живущие в ней, погибнут. Вот почему Фаннар хочет разбить железные обручи — чтобы мы с Валдис могли выйти, спастись от смерти. Но вне пещеры я не смогу удерживать дух, вселившийся в мою сестру. Освободившись, мы окажемся вовлечены им во зло для многих будущих поколений. Нас станет нельзя уничтожить. Он заставит нас нести разрушения, зло и месть, а он будет становиться всё сильнее. Драугр истребляет людей. Птицы, пролетающие над ним, падают замертво с неба. Где бы он ни появился, люди и звери делаются безумными — мужчины нападают на своих жён, считая их скрытыми демонами, матери пьют кровь младенцев. Сила драугра возрастёт, он сможет обратить лето в вечную зиму, превратить день в ночь, полную ужаса и разрушения, которая никогда не закончится для тех, кого он убивает, поскольку они, в свою очередь, тоже поднимутся из мёртвых как драугры. Вот почему нельзя, чтобы Фаннар и Ари нас освобождали.

— Но ты же умрёшь, Эйдис… обваришься. Ты не должна… это… ужасная смерть. И если тебя не станет — что будет с духом этого дра… с этим. Что случится с тобой?

Ветки деревьев в тёмном лесу наклоняются ниже. Ветер усиливается, словно к нам приближается большой шторм.

— Если мы умрём, оставаясь связанными железом, ни его дух, ни наши не покинут эту пещеру. Мы останемся там вместе с ним навсегда. — В её голосе звучала ледяная твёрдость, Эйдис словно произносила вслух свой смертный приговор. — Он разорвёт нас в клочья. Он поглотит нас. Он направит на нас всю свою ненависть, он будет нас убивать, а мы — снова вставать из мёртвых, чтобы он мучил нас снова. Но я приму даже это, лишь бы не стать таким же адским чудовищем.

Мои ладони сжимают жёсткую кору дерева. От ужаса перед тем, что ей предстоит, я забыла собственный страх.

— Нет, нет! Так нельзя! Должен быть какой-то иной путь. Обязательно должен.

— Ты и есть другой путь. Ты должна вызвать мёртвых, должна собрать их в пещеру на совет мертвецов, дор-дум, пока ещё не слишком поздно. Теперь только в их власти заставить его возвратиться в собственную плоть.

То же самое говорил Хинрик — «ты вызываешь мёртвых».

— Но я не пойму… я не умею звать мёртвых. Ты сказала про Хинрика? Я его вызвала? Нет, я не звала… я не знаю, как.

— Ты привела Хинрика с помощью камня. Но есть и другие, те, кого ты видела в этом лесу. Они следуют за тобой. Чем ты их вызываешь?

— Ничем, — возразила я. — Я только вижу про них сны, не знаю сама, почему. Я даже не знаю, кто они.

— А у тебя нет ничего, принадлежащего им? — она продолжала настаивать, как будто хотела выяснить правду, неизвестную даже мне.

Я постаралась припомнить.

— В лесу было темно, но я увидела в листве на старой могиле что-то бледное и блестящее. И подобрала — просто чтобы взглянуть. Я не собиралась брать это себе, но едва коснулась — раздался крик. Ужасный. Я думала, позади меня дикий зверь, и побежала, не понимая, что делаю. Я упала в овраг, и только потом поняла, что всё сжимаю этот предмет.

— Скажи мне, что ты взяла с той могилы?

— Это оказалась кость, человеческий палец, с кольцом.

Я ощутила её взгляд на щеке — как дыхание ветра.