Читаем Сократ и Мы полностью

По существу, его деятельность – это бездеятельность. Нет, он работает, живет на заработанные трудом средства, не ворует (разве что время, а этим грешат сейчас, увы, многие). Однако он не познал, что самым страшным злом, как заметил еще Аристотель, является бездеятельность, неподвижное состояние души. Все то, из чего слагается скука – безотчетная тоска, отвращение к делу, которым занимаешься, неопределенность желаний и необязательность порывов, томительная бесцельность времяпрепровождения, есть плод и результат бездеятельного существования. Иначе говоря, отказа человека от своей сущности, потому что, по остроумному высказыванию Канта, человек "желает жить беспечно и весело, а природа желает, чтобы он вышел из состояния нерадивости и бездеятельного довольства и окунулся с головой в работу и испытал трудности, чтобы найти средства разумного избавления от этих трудностей" [Кант И. Соч. В 6-ти т., т. 6, с. 12.].

Беда и корень всех несчастий Зилова в том, что этому основному требованию подлинно человеческого бытия и поведения отвечает он только формально, скорее внешне, чем по существу. Бездеятельная жизнь, представляя собой, как говорили классики философии, существование "неполное" и состояние "страдательное", образует благоприятную среду для множества пороков.

"Жизнь есть труд" – приводит слова И. С. Тургенева М. Горький. И продолжает:

"Она требует серьезного отношения к себе, и всякое легкомыслие терпимо ею только до времени, но время придет и принесет с собой жестокое наказание тем, которые относились к жизни невнимательно или легко, холодно или недостаточно активно… она поставит в счет каждый ваш ложный и неосмотрительный шаг, и когда вы будете подводить итоги ей, в конечном может получиться роковой и ядовитый вопрос – зачем мы жили?" [Горький М. Собр. соч. В 30-ти т., т. 23, с. 18 – 19.] Зилову еще рано подводить итоги, но сакраментальный вопрос насчет смысла жизни он уже вынужден задать себе. Мы не знаем, как ответит на него сам Зилов, но мимо формулы "жизнь есть труд" он не пройдет.

Бездеятельность Зилова начинается с отношения к труду – преимущественно иронического, снисходительно-равнодушного. Одну из сцен "воспоминаний" можно было бы, использовав зиловское словечко, обозначить "Работнички!".

То, что в ней происходит, иначе как имитацией деятельности но назовешь. Шутливая, почти пародийная форма изображения того, как Зилов трудится и как они с Саяпиным легко и непринужденно совершают, с их точки зрения, почти "невинный" подлог (с помощью "орла-решки" решают выдать старую статью за новую, существующее в фантазии – за действительно существующее), лишь оттеняет несерьезность отношения героя пьесы к своей деятельности и к своему участию в ней. Всматриваясь в Зилова "на работе", вы но скажете, что это и есть тот самый индивид, который "при нормальном состоянии своего здоровья, силы, бодрости, искусства, ловкости" испытывает "потребность в нормальной порции труда", что труд для него "дьявольски серьезное дело, интенсивнейшее напряжение" [Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. II, с. 109, 110.] и что именно в работе прежде всего он чувствует себя свободным и счастливым. Короче говоря, вам и в голову но придет назвать то, чем он занимается, положительной творческой деятельностью, как принято определять труд. Нет, труд здесь – скука, которую надо развеять "забавой", и всего лишь внешняя цель, твоего существа не затрагивающая и твоей индивидуальности не выражающая. Настоящая жизнь, а вместе с нею свобода и счастье находятся как бы за порогом рабочего места и времени, по ту сторону труда. И потому Зилов постоянно опаздывает на работу (в телевизионной версии у входа в учреждение он неизменно проделывает одну и ту же процедуру: достает из кармана пиджака галстук и надевает его, чтобы придать себе "соответствующий" вид); начинает свой трудовой день с того, что придвигает к себе телефон и ведет по нему бесконечные, никакого отношения к делу не имеющие разговоры; во время работы "гоняет" с Саяпиным партии в шахматы, обсуждает новости футбола либо достоинства фигуры своего очередного увлечения, а в обеденный перерыв может с коллегами распить бутылку вина в кафе "Незабудка".

Перейти на страницу:

Все книги серии Личность. Мораль. Воспитание

Ничто человеческое...
Ничто человеческое...

Нет ничего более ценного в мире, чем сам человек. Но что нужно для того, чтобы каждый человек мог проявить себя как личность? Какие нравственные черты характеризуют человека новой формации, личность социалистического типа? Как формируется духовно богатая, душевно щедрая, творческая, обладающая активной жизненной позицией личность, способная принимать самостоятельные нравственные решения в сложных жизненных ситуациях и нести ответственность за совершенные поступки? Обо всем атом рассказывают книги и брошюры серии «Личность, мораль, воспитание».Книга писателя Евг. Богата рассказывает о богатстве мыслей и чувств нашего современника. В ней большое место занимают письма читателей, в которых раскрываются возвышенное отношение к долгу, бескорыстие, гражданственность советского человека. Автор пишет о становлении личности, воюет с мещанством, бездуховностью, жестокостью.Книга выходит вторым, дополненным изданием по просьбе книготоргующих организаций. Рассчитана на массового читателя.

Евгений Михайлович Богат

Философия / Самосовершенствование / Эзотерика / Образование и наука / Культурология
Быть или казаться?
Быть или казаться?

Крик и брань — не свидетельство силы и не доказательство. Сила — в спокойном достоинстве. Заставить себя уважать, не позволить, чтобы вам грубили нелегко. Но опускаться до уровня хама бессмысленно. Это значит отказываться от самого себя. От собственной личности. Спрашивать: «Зачем вежливость?» так же бессмысленно, как задавать вопросы: «Зачем культура?», «Зачем красота?»В художественно-публицистической книге писателя С. Л. Львова речь идет о подлинных человеческих ценностях — чувстве социальной ответственности человека перед коллективом, обществом, семьей, его гражданской активности и идейной убежденности, настоящей культуре, в том числе и культуре поведения.Этим высоким качествам будет противопоставлена погоня некоторых людей за ценностями мнимыми, избыточным материальным благополучием, внешней «престижностью», превратно понятой модой. Автор рассказывает о своих встречах и переписке с людьми равных поколений и судеб.

Сергей Львович Львов

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Порфирий — древнегреческий философ, представитель неоплатонизма. Ученик Плотина, издавший его сочинения, автор жизнеописания Плотина.Мы рады представить читателю самый значительный корпус сочинений Порфирия на русском языке. Выбор публикуемых здесь произведений обусловливался не в последнюю очередь мерой малодоступности их для русского читателя; поэтому в том не вошли, например, многократно издававшиеся: Жизнь Пифагора, Жизнь Плотина и О пещере нимф. Для самостоятельного издания мы оставили также логические трактаты Порфирия, требующие отдельного, весьма пространного комментария, неуместного в этом посвященном этико-теологическим и психологическим проблемам томе. В основу нашей книги положено французское издание Э. Лассэ (Париж, 1982).В Приложении даю две статьи больших немецких ученых (в переводе В. М. Линейкина), которые помогут читателю сориентироваться в круге освещаемых Порфирием вопросов.

Порфирий

Философия