Сокровенная Россия: от Ладоги до Сахалина

Не известно точно, в какой день, но вполне возможно, что именно 29 июня 1703 года в порту Копенгагена на борт корабля, отправляющегося в Россию, взошел 33-летний Доменико Андреа Трезини, итальянец, родом из Швейцарии. Отныне и до самой смерти он будет состоять на русской службе и именоваться «Андрей Якимович Трезин, архитектонский начальник». В 1706 году ему будет поручена перестройка Санкт-Петербургской крепости в кирпиче и камне. Работа эта из фортификационной скоро превратится в архитектурную: новому городу, символу побед России, потребуется придать величаво-парадный вид.

После перенесения в Петербург столичных учреждений возникнет еще одна задача: на месте деревянного Петропавловского храма построить новый, такой, который обличьем и масштабами был бы соразмерен величию Российской державы. Его строительство, начавшееся в 1712 году и завершившееся в 1733-м, станет главным делом жизни Трезини.

Петропавловский собор, точнее, его башнеобразная колокольня со шпилем – архитектурная доминанта центра Петербурга. Высота ее от подножия до верхушки креста (немного увеличенная по сравнению с первоначальной в ходе реконструкции 1756 года) – 122,5 метра. Эта сиятельная вертикаль, как дирижерская палочка или офицерская шпага, управляет окружающим пространством: набережными, мостами, дворцами, колоннами, невской водой и даже, кажется, самим небом.

Колокольня была построена раньше, чем сам собор. Колокольня видна отовсюду, а собор едва выглядывает из-за крепостных бастионов и куртин. Колокольня спорит с собором: кто главнее, алтарь или шпиль, – и выигрывает спор. Не молитвенное пространство храма определяет характер шедевра Трезини, а внешний эффект – победоносное движение вверх.

Поэтому и сам собор не похож на другие храмы России. Русские церкви, как правило, центричны. Главной является вертикальная ось, проходящая через центральный купол; другие вертикальные и горизонтальные оси находятся в иерархическом соподчинении. Это равновесие было нарушено в постройках раннего московского барокко. Петропавловский собор отвергает старину полностью. Безраздельное господство принадлежит вертикали, вынесенной за пределы храма. Так и в государственном строе петровской монархии существует только одна сила, одна «вертикаль власти»: шпага в руках царя – отца и командира.

Здание Двенадцати коллегий в Петербурге

Суть петербургской градостроительной революции – обмирщение и огосударствление архитектуры.

В Петербурге петровской поры здание светского назначения обретает свою идеологию, стиль, архитектурную самостоятельность. Вырабатываются типы построек: дворец-усадьба, частный дом, торговый двор, казенное здание. Конечно, они существовали раньше, но идейно-эстетическое начало в них было либо полностью подчинено утилитарному, либо являлось приложением к церковному. Светские здания – даже царские палаты! – в допетровской России могли лишь составлять свиту безраздельному владыке – храму.

Здание Двенадцати коллегий. Центральный корпус

Оборотной стороной светскости стало государственное регулирование градостроительного дела. Уже в 1706 году в Петербурге была создана Канцелярия городовых дел, осуществлявшая контроль над всеми видами строительства, учреждена должность главного архитектора, разработаны типовые проекты частных зданий – «образцовые дома». Правда, начерченный «архитектонскими начальниками» – Доменико Трезини, а потом Жаном Батистом Леблоном – план «регулярного города» так и остался геометрической мечтой. Но ведь и мечты сбываются – отчасти. Осуществленной частью казенно-регулярного петровского «парадиза»[33] стало здание Двенадцати коллегий.

Согласно плану, утвержденному Петром еще в 1716 году, город должен был строиться на Васильевском острове. Так как расположенный у Финского залива остров затоплялся даже при небольших наводнениях, было намечено вместо улиц устроить параллельно-перпендикулярные каналы для отвода воды. Правительственно-административный центр расположить поближе к Санкт-Петербургской крепости (за ней еще не закрепилось название Петропавловская). Близ восточной оконечности острова перпендикулярно Большой Неве был прорыт канал. Вдоль него по указанию царя должны были вытянуться здания главных присутственных мест империи: Сената, Синода и Коллегий.

Общий фундамент для них начали строить в 1722 году. И тут оказалось, что перед архитекторами стоит трудная задача. Здания должны быть одинаковыми, державно-торжественными, по-деловому строгими, функционально оправданными и при этом не создавать ощущения однообразия. К тому же вытянутый вдоль канала комплекс оказывался повернут торцом к Неве, главной парадной магистрали Петербурга. Надо было вписать боковой фасад в невскую панораму наиболее эффектным образом.