Сокровища глубин

Бесси, храбро боровшаяся со своим противником, несколько раз пронзительно вскрикнула, вырвалась и, обезумев от страха и ужаса, обхватила Эстеру.

– Черт тебя дери, крикунья! – бешено вскричал кубинец и грубо ударил Бесси по губам, выпустив Эстеру, которая упала.

Кубинец торопливо вышел, потащил с собой своего помощника, запер дверь и оставил пленниц, рыдавших в объятиях друг друга.

Эстера опомнилась первая и старалась утешить свою подругу, которую теперь превосходила душевной твердостью.

– Помощь скоро должна явиться, Бесси, – шепнула она. – Наши крики слышали.

– Лучше умереть, – рыдала Бесси. – Надежды нет никакой.

– Как! – вскричала Эстера. – Нет надежды? А мой муж? Говорю вам, что помощь явится.

– Когда уже будет слишком поздно! – рыдала Бесси. – Они скоро вернутся.

– Тише! – шепнула Эстера и, прокравшись к двери, заглянула в щель.

Пьяный помощник сидел, опустив голову на стол и, по-видимому, спал.

Кубинец, очевидно, пошел на палубу удостовериться, не подняли ли там тревогу крики женщин, и Эстера вернулась к Бесси и шепнула:

– Мы должны бежать.

– Куда? Разве броситься за борт? – стонала Бесси.

– В другую каюту. За нас будут драться. Дач спасет нас от вторичного оскорбления.

Бесси старалась собраться, но не могла держаться на ногах и должна была уцепиться за более слабую женщину.

Эстера хотела открыть дверь, но сердце обеих замерло, когда они увидели, что дверь заперта снаружи. Положение их тем было хуже, что они не имели возможности запереться изнутри.

Все было тихо, так тихо, что они могли даже слышать тяжелое дыхание помощника, который спал в соседней каюте. И когда они стояли, прислушиваясь, дрожа, на каютной лестнице послышались легкие шаги.

Они приближались так твердо и осторожно, что обе женщины не смели пошевелиться. Эстере хотелось было заглянуть в дверь, но легкий шум остановил ее, она слушала и соображала, не ожидаемая ли это помощь.

Все было тихо некоторое время, а потом послышался шум, как будто шпага упала на пол. Затем спавший негодяй вскочил, громко заворчал, передвинул лампу так, что она затрещала на столе, а потом опять начал тяжело храпеть.

Прошло минуты две, которые показались часом, а обе женщины все прислушивались в уверенности, что подоспеет помощь, особенно потому что снова услышали шорох. И когда они с нетерпением ждали, чтобы им отперли дверь тюрьмы, они ясно услыхали на палубе шаги кубинца.

Лоре начал спускаться по лестнице. Сердце их замерло, и они отскочили от двери.

Кубанец был растревожен, потому что он то спускался с лестницы, то поднимался, очевидно, прислушиваясь, но наконец сел в своей каюте, и Эстера подсмотрела в щель, что он вдруг взглянул в их сторону, встал и с какой-то странной улыбкой на лице взялся за ручку двери.

По-видимому, настала страшная минута. С сильным биением сердца Эстера решилась опять выбраться на палубу и звать на помощь, а если помощь не явится, то она сказала себе, что может найти ее в море.

Она судорожно сжала руки Бесси, потом выпустила их, дверь вдруг распахнулась, Лоре схватил ее, но в эту самую минуту на палубе послышалось тяжелое падение, топот ног, треск, Лоре с ругательством бросился наверх, а дрожащая Эстера упала на руки Бесси.

– Что это значит? – хрипло прошептала Бесси.

– Наверное, помощь, – ответила Эстера, когда шум на палубе увеличился.

Раздались выстрелы, опять тяжелое падение, бряцание и голос Лоре, звавший матросов.

Прежде чем они успели опомниться, Дач буквально спрыгнул в каюту с кортиком в руках, за ним Мельдон, оба бледные от волнения и запачканные кровью.

– Скорее! – вскричал Дач, схватив жену за руку. – Этих негодяев гораздо больше и, может быть, они нас одолеют.

– Бесси, моя дорогая! – шепнул Мельдон хриплым голосом, и торопливо повел ее за Дачем, который вел уже Эстеру в главную каюту.

Там происходила отчаянная борьба, наносились тяжелые раны с обеих сторон, неприятель даже начал стрелять сверху, и женщин вместе с сыном капитана отвели из каюты на палубу, где их поместили в безопасном месте.

Глава XLII. Рассказ Сэма Окума

После разных треволнений и ужасов я начал думать, что нам нечего дольше ждать. Сказал об этом Распу, уведомил пленных, спустив в каюту пулю, завернутую в бумажку, на которой было написано: «Сегодня ночью».

– Теперь, если они такие молодцы, какими я их считаю, – сказал я сам себе, – они зарядят револьверы и приготовят кортики.

Предуведомил я также Рольса и Ленни. Пора было спасать бедных женщин, которых негодяй запер в одну каюту.

Я постарался достать и выставить несколько бутылок рому на таком месте, где матросы могли их найти, они и напились. Ночь не была так темна, как я желал бы, но все-таки темна достаточно. Часовой не мог устоять от запаха рома и присоединился к тем, которые пили. Но действовать нам нельзя было тотчас, потому что Лоре беспрестанно приходил наверх, и я знал, что как только он хватится часового, то это испортит весь мой план. Поэтому я смело встал на место часового и начал ходить взад и вперед, тихо насвистывая про себя.