Сокровища горы Монастырь

«Чистая работа!» – успел подумать я, согнулся пополам, и тут же меня начало рвать… Вот так я и переступил через черту… Потом я переоделся в висевший на бельевой веревке камуфляж и стал перетаскивать еще не остывшие трупы к болоту.

Спрятав концы в воду, я осмотрелся. Дом, гараж, сарай. Возле дома стоял зеленый «москвич», в гараже черная «Волга». Я тут же вознамерился перегнать и «Волгу», и «Москвич» поближе к нашему лагерю. В ближайшем будущем этим машинам предстояло сыграть ключевую роль в реализации моих амбициозных планов. Каких именно, я толком еще не знал, положился на интуицию. Адская, скажу я вам, работа. Ночи мне хватило…

Утром я искупался, надел свою одежду и отправился уже на своей машине назад. По дороге я пытался убедить себя в том, что сделал доброе дело – избавил мир от четырех закоренелых убийц и грабителей. Как дед на фронте. Он тоже убивал фашистов, и его даже наградили за это орденом Красной Звезды и двумя медалями «За отвагу».

О том, как неподалеку от лагеря мыл черную от грязи машину и как появился Вениамин Тихонович со своими тремя пескарями, я уже упоминал. Он мог бы по машине догадаться, а может, и догадался, что я только что побывал на Трофимовой ферме, но не придал этому обстоятельству никакого значения. Как и тезка, обративший тогда внимание на мое плачевное состояние.

Наступила очередь Анатолия. Я не мог серьезно заниматься поисками Чернова, не обезопасив себе тыл. Убивать Храмцова мне даже и в голову не приходило. Достаточно было уложить его на пару недель в больницу с простреленной, например, ногой.

И все равно совесть моя взбунтовалась. Она день и ночь твердила мне, что поднять руку не на законченного убийцу, а на пусть даже сбившегося в джунглях дикого капитализма с пути истинного и связавшегося с бандитами, но, в сущности, неплохого человека, своего приятеля – преступление, тяжкий грех. Не мне судить его.

И в то же время подсознание, а может, и сам дьявол рисовали самые радужные картины, как всем (и Чернову с невестой, и Сухаревым, и Зуеву, и самому Анатолию) станет хорошо, если он перестанет путаться у меня под ногами. Я быстро найду и освобожу Чернова. Потом мы перевезем имеющееся в наличии серебро и золото, куда он скажет (не исключено, куда я посоветую), и поделим его по-честному. На свою долю я щедро оделю всех, оплачу лечение Анатолия в лучшей поликлинике и все такое. И абсолютно все будут счастливы. Цель явно оправдывала средства.

Я собирался вывести приятеля из игры в «Эльдорадо». Он возвращался туда (когда возвращался) поздно ночью. Стоянка для машин освещалась одной тусклой лампочкой и практически не охранялась. Кафе и жилые домики находились достаточно далеко от нее. Из кафе чуть не всю ночь напролет гремела музыка. Выстрел из пистолета с глушителем (я обнаружил один в арсенале «оборотней») никто бы и не услышал.

Подозрение в покушении на Храмцова в первую очередь пало бы на людей Мясника – всем было известно о их вражде и постоянных стычках. Особенно если подбросить на место, которое я облюбовал для засады, окурки их любимых сигарет, пару-тройку стреляных из их пистолетов гильз, организовать там отпечатки их обуви и все такое. Обзавестись всем этим при их разгильдяйстве не составило бы труда.

Чтобы окончательно запутать всех, я решил накануне нападения помелькать в окрестностях «Эльдорадо» на черной «Волге» в прикиде одного из убитых мной «оборотней». Но… человек предполагает, а Господь располагает. Я не раз повторял это.

Утром 30 июня Гриша предложил мне пари: кто больше поймает крупной рыбы. Я согласился, намереваясь во время рыбалки перегнать «Волгу» поближе к «Эльдорадо». Расставшись с юношей на берегу Зеленой, я совершил марш-бросок к спрятанной в лесу машине, переоделся (хватило ума!) в камуфляж, выехал на дорогу и увидел впереди… синюю «Ниву».

Полагаю, до Анатолия дошли слухи о браконьерах на Трофимовой ферме (Тюрючок не делал из этого секрета) и он отправился на разведку. Ни раньше ни позже! Приемлемых вариантов у меня не было. Не выскакивать же из «Волги», срывая бороду, размахивая руками и крича во все горло: «Не стреляй! Это я, Валерий!»

Развернуться и попытаться скрыться – не умнее. По бездорожью от «Нивы» не уйдешь, плюс большая вероятность получить пулю в спину. Как на грех, я поленился надеть бронежилет – таскай его по жаре. Идиотская ситуация!

И все же я обрадовался ей. Говорят, ожидание праздника лучше самого праздника. Вот так и ожидание момента совершения преступления мучительнее самого преступления. Я обрадовался, что это ожидание закончилось, и ринулся навстречу «Ниве» и судьбе. Как в омут головой.

Подробности боестолкновения известны со слов Анатолия. От себя повторю: убивать приятеля я не собирался, стрелял по рукам, а когда он выпрыгнул из машины – и по ногам. Но чтобы он не заподозрил, что кто-то играет с ним в кошки-мышки, один раз чиркнул по щеке и всадил кучу пуль в область сердца – я не сомневался, что, в отличие от меня, Анатолий не поленился надеть бронежилет. Я рад, что не ошибся в своих предположениях и худо-бедно, но сделал, что задумал.