Сокровища Посейдона

– С удовольствием поухаживаю за вами, мои подводные рыцари, – улыбнулась Марта, тряхнула золотистыми волосами и легонько щелкнула замком сумочки, закрывая ее. Чуть выпуклые верхние скулы, несмотря на прохладный воздух, загорелись румянцем: Отто при всех назвал ее «милой», совсем как законную супругу… – Чжоу, обед у тебя готов? Сможешь подать минут через десять?

– Готов обед, господа, готов совсем. – Китаец поспешил к люку на камбуз, умудрившись при этом на такой короткой дистанции отвесить баронессе три почтительных поклона…

Через полчаса, выйдя к Фридриху на бак, Отто устало опустился в кресло, вытянул ноги, оглядел яхту. Клаус приглушил звук приемника, Майкл размеренно, словно часовой у городских ворот, вышагивал рядом с рубкой, заложив руки за спину и не решаясь подойти к хозяину яхты с расспросами. Из люка в матросский кубрик доносились громкие выкрики и смех, и громче всех хохотал негр Джим.

– Полдня стучат шахматными фигурами и спорят до хрипоты, – проворчал Кугель, словно матросы в часы отдыха должны были только молиться и спать, да и то без храпа!

– Никто из них не покидал яхту? – Отто пристально глянул в заросшее бакенбардами лицо Фридриха, словно и его заподозрил в чем-то.

– Н-нет, мой фрегаттен-капитан! – бывший штурман даже головой тряхнул: настолько неожиданным и, казалось, нелепым был такой вопрос Дункеля. – Все было вот так же, как и теперь. Точно так же. Только Клаус и Роберт возились с компасом, и Майкл торчал возле них, да туман был погуще.

Отто Дункель подергал насупленными бровями, спросил:

– Ты где сидел?

– В этом же кресле, где и теперь… А баронесса в твоем, рядом. Да что случилось? Поясни ради всех святых! Я начинаю волноваться. Что-то случилось с вами там, на острове?

– Давай пересядем, – не ответив на взволнованный вопрос Фридриха, предложил Отто, и они поменялись местами.

– Та-ак, – Дункель внимательно осмотрел палубу яхты, наклонился вперед, снова выпрямился. Он хорошо видел ходовую рубку, угол открытого люка в матросский кубрик, левую часть кормы и шлюпбалку. Остальная часть была закрыта рубкой.

– Что тебя беспокоит, Отто? – уже настойчиво спросил Фридрих и неотрывно уставился в глаза Дункеля. Толстые пальцы вцепились в рыжую бородку, глаза наполнились тревогой. – Неужели ты думаешь, что кто-то из них посмел…

– Одно из двух, Фридрих, – негромко прервал своего друга Отто и побарабанил пальцами о закругленные подлокотники кресла. – Одно из двух: либо на нашем острове объявился свой полусумасшедший боцман Айртон, тот самый, которого известный тебе капитан Грант высадил с «Дункана», либо кто-то и наших матросов дважды и чертовски метко метнул в меня со скалы солидными камнями, каждый из которых мог бы торпедировать нашу шлюпку похлеще, чем мы с тобой торпедировали британские малотоннажные пароходики, – и Отто пристукнул ногой от досады, что виновника недавнего происшествия не так-то просто будет найти при круговой поруке всей команды. И даже Клаус ничего не заметил, иначе уже сказал бы…

– Невероятно… Ведь я все время был здесь, смотрел, слушал. Никто из матросов не оставлял яхты. Может, и в самом деле, кроме нас, еще кто-то прибыл на остров чуть раньше… за этими сокровищами?

– Тогда мы нашли бы шлюпку или яхту того самого Айртона. Видишь ли, дружище, почти весь люк в кубрик из кресла не виден. Стало быть, один из них, раздевшись, мог ползком добраться до веревочной лестницы, спуститься в воду, достичь берега, а до него не так и далеко, бегом пересечь остров и быстрее нас – а мы шли против течения, да притом весьма сильного, едва одолели вдвоем! – очутиться у отвесной скалы, под которой я поставил шлюпку. Не зря мне в тумане слышалось сопение разъяренного быка! Швырнув камни и промахнувшись, пока я дожидался выхода Карла из-под воды, пока переодевал его и пока мы гребли вокруг мыса, злодей тем же путем вернулся на яхту, надел сухое белье и встретил нас вместе со всеми, словно рождественский ангел невинный. Это нам с тобой, дружище, хороший урок. Команда догадывается о своей возможной участи и готова к драке. Поворачиваться к ним ахтерштевнем[24] никак нельзя!

– То-то, я смотрю, вернулся удачно, а веселья не больше, чем у царя Пирра после памятной победы над римлянами! Даже не верится, что такое могло случиться, а я проморгал… – Кугель протяжно присвистнул, на скулах еще четче обозначились красные прожилки. Неожиданно в глазах метнулись злые огоньки, и он решительно сказал, кривя в усмешке рот: – Так, может, мы их ночью, не дожидаясь, когда они первыми на нас нападут? И концы в волны, а там никаких отпечатков для полиции. Разве что кости потом в шторм вынесет на гальку!

Отто локтями уперся в колени, отрицательно покачал головой.