Сокровища Призрачных островов: Карта и компас

Разговаривая, принц и граф не заметили, что на палубу вышла Полина и притаилась за мачтой. Девочка слышала почти все, что рассказывал Ричард. Но отважится ли она пересказать эти воспоминания даже Юрию и Роксане, девочка не была уверена.

— Ты сказал, Юран, что я знаю, почему Ярош меня помиловал. Верно, он во время нашей последней встречи был не настолько пьян, чтобы забыть о ней. Благодарность или месть, принц?..

Юран промолчал.

Белокрылая Химера летела над столицей, направляясь во дворец Императора.

Город мерцал огнями: то пламенем свечей и факелов, то мертвым электрическим и неоновым светом — тусклым и неживым… Жизнь жителей столицы Дух Империи всасывал в себя, постепенно выпивая душу и сияние глаз. И никто не мог его победить, никто не мог выдержать его взгляд, не отступив. Хотя кое-кто убегал, спрятав душу на дне глаз…

Советник Императора вспоминал, как сдирал черную драпировку со стен, открывая взгляду давно немытые окна, как стальные лезвия-когти рвали фотографии выставки. И та женщина, один раз уже освободившаяся из плена… Почему она осталась? Почему не сбежала? Судьба ее очевидна, а смерть близка. И она знает об этом.

— Ты умрешь! — рассмеялась Аля, когда ей сковали руки. — Пираты убьют тебя!

— Если я не предложу им нечто больше, чем месть. Не предложу им службу и новую жизнь.

— Всех изменников ты уже перекупил.

— Не всех. Всегда рождаются новые.

Химера летела над столицей…

А далеко от столицы та, кто долгое время служила Империи, тоже думала о верности и предательстве. Марен, как и другие давние, не покинула пиратский корабль — она стояла, опираясь о фальшборт, и смотрела на порт, живущий своей привычной нынче, размеренной жизнью.

Не всякие глаза могут видеть, сколько чар маревом стелются его улочками и бурлят на перекрестках. Хотя кое-кто может их чувствовать, не понимая, почему солнечный свет тусклый, на сердце пусто, а жизнь гнетет и сгибает спину, заставляя сбегать в воспоминания, мечты или пьяные бредни.

Такие запутанные и переплетенные заклинания уже не распутать, они — как старый клубок, который возможно лишь разрубить, да на то, верно, и не хватит ничьей силы. Незавершенные чары… Но лишь несколько слов — и часть тех нитей запылает зловещим огнем. Ей, давней, хватит нескольких слов… Тогда желание Химеры осуществится: такой неудобный символ будет уничтожен, поблекнет легенда о вольном пиратском порте, который сегодня уже не тот, что раньше… Советник Императора будет доволен, а ей простит ошибки и неверность.

Какое невероятное искушение… Лишь несколько слов… Она расплатится за отступничество жизнями едва ли не всех, кто сейчас находится на этом острове, и создаст новую страшную легенду. Еще один, очередной кошмар… К ужасам привыкаешь, когда их так много в твоей судьбе…

Марен закрыла глаза рукой, не желая видеть колдовскую дымку над городом.

«Одного поступка мало…» — сказало Море, предупреждая ее об опасности в Элигере.

Тогда пусть ожидание возвращения пиратского капитана Яроша Сокола будет еще одним шагом на ее пути к свободе.

В кузнице было жарко, воздух имел привкус железа. Кузнец поздоровался с Ярошем, отложив работу. Обруч не давал седым волосам мужчины падать на потный лоб.

— Я искал тебя в городке на Элигерском побережье, мастер Арен, — радостно сказал Ярош. — Но ты уехал оттуда. Люди сказали, что давно.

— Уехал, — кузнец подошел к гостю. — Там даже море другое, не такое, как раньше, и поговорить не с кем…

Арен намного выше и более крепкий, чем капитан корабля с черными парусами, но было очевидно, что кузнец весьма уважает гостя.

— Городок тебя помнит: он изменился, там чувствуешь себя свободным. И люди еще помнят твое мастерство и сказки, которые ты вечерами рассказывал их детям.

— Как помнят каждого из нас. Жаль, что недолго, когда мы уезжаем. Так зачем я тебе понадобился, Сокол?

Ярош подошел к стене, где было прикреплено различное оружие, снял саблю, неприметную, в сравнении с другими клинками. Лишь на эфесе мастер сделал скупую инкрустацию серебром, причудливую и неблестящую.

— Мне нужно оружие для команды, — Ярош рассматривал саблю, проверяя баланс. — И пистолет для меня, — он перебросил саблю из руки в руку. — Да и эту я возьму. Моя то осталась в имперской тюрьме в Элигере.

Пират довольно усмехнулся.

Арен кивнул, он выбирал оружие так, будто знал всех из команды «Диаманты», даже тех, кто еще никогда не поднимался на борт пиратского корабля.

— Это правда, Ярош? — в дверях стояла пиратка, одетая как княгиня.

Волосы женщины, темно-русые, собранные в прическу, открывающую шею, были почти полностью спрятаны под зеленую шляпу. Одежда темно-коричневая с болотным оттенком, и на руках перчатки такого же цвета. А сама маленькая, хрупкая, но смертоносная, и за поясом пистолеты и кинжал.

— Ты? — не поверил своим глазам капитан. — Но твоего корабля, твоей «Русалочки», нет в гавани…

Они не обнялись, как Феникс и Анна-Лусия, но радости в этой встрече старых друзей было не меньше.

— Я слышала, «Диаманта» ищет сокровища Призрачных островов, — уклонившись от объяснений о своей любимой «Русалочке», сказала пиратка.