Сокровища Сабиана. Книга 1

Это сейчас шелуха истончилась, ссохлась, чуть тронь наждаком — рассыплется. Останется суть.

Да, уже на девятый день у меня оказался видеотелефон. Спасибо, любимая. Все это на грани фантастики. Правда, работает в одну сторону: я тебя вижу и слышу, а ты меня нет. Но ты меня всегда понимала, верно?

Товарищи по несчастью дорого б дали за эту игрушку, чтобы подсматривать за своими благоверными. Мне это ни к чему. Я просто любуюсь, не могу насмотреться. Верю, дождешься.

Вот и сейчас… Вижу тебя в храме. Темный платок… Оплывает восковая свеча… В молитве воздеты твои глаза, я и сейчас тону в них. Что? Просишься ко мне! Не вздумай! Мне декабристки не нужны, это унизительно для мужчины. Просто жди. Я вернусь. Сам. Слышишь?..

Не слышишь, конечно. Надо срочно что-то придумать.

Ты должна услышать. Это важно!

* * *

…Только бы ты была на кухне. Там, под окном наш раскидистый старый орех, его ветви так и просятся внутрь, особенно при сильном ветре. А ты любишь придумывать различные истории, слушая песню ветра и взволнованный шепот листвы.

Вижу, на кухне. У вас уже вечер. Наше дерево дремлет. Разбудить старика! Немного усилия…

Телепатия сработала!

Вот и ветер запутался в ветвях, пойман! Не удивляйся. Здесь всему научишься.

Так, теперь и ты взяла свой кулинарный блокнот, ручку, открываешь чистую страницу… Умница. Теперь вспомни, кем был мой прадед, я тебе рассказывал. Правильно, телеграфистом. И мы одно время увлеклись «морзянкой». Помнишь? Даже наши записки покрывали сплошь «точки-тире». Солидная, между прочим, была профессия в начале прошлого века — телеграфист.

Вспомнила?! Догадайся — для чего. Ну?!!

Рада

За два года до событий

Настойчивый стук повторился.

«Неужели сон в руку?» — вздрогнула она. Сон был ясный, но слишком фантастический. Тем не менее, она подготовилась. На всякий случай. И что на нее нашло?..

Ветка ореха звала отворить окно. Она и впустила. Совсем маленький зеленый орешек вдруг выдал чечетку на широком пластиковом подоконнике.

Тире, точка-тире, точка-тире, тире.

Блокнот тут же переместился на подоконник, ручка дернулась в пальцах в предвкушении чуда. Ну. Еще! Давай же!!

Тире, точка, тире, точка — Ц

Тире, тире, две точки — Л

Тире — Т

Точка, точка, два тире — Ю

Ветка вдруг замерла. Орешек застыл. Застыла в немом вопросе и ручка.

— Ц, Л, Т, Ю! — вдруг сорвалась она с места и бросилась в спальню к комоду.

Там, переворошив белье, вытащила из прозрачного файла ворох дорогих сердцу записок. Юнис оставлял свои экспромт-признания даже на салфетках и газетных полях. «Нет гербовой, пишем на простой», — всегда находил выход он.

Цэ-эл-тэ-ю, цэ-эл-тэ-ю, — пропела она, подбросив их вверх. Одна из записок спланировала на комод. Самая короткая.

Я очень люблю тебя. Счастья нам всем.

ЦЛТЮ

Витиеватое «Ц»;

элегантное «Л»;

стремительная «Т»

и похожая на цифру десять — буква «Ю»;

«Целую, Люблю, Твой Юнис, — сами вспомнили губы. — ЦЛТЮ».

Юнис… Русые, зачесанные назад волосы, удивительные глаза цвета моря… Непременные стрелочки на брюках и галстуки даже летом. Аккуратист с душой бунтаря…

Юнис всегда любил удивлять ее. Даже подпись в своих записках одевал в тяжелые доспехи аббревиатуры и по вечерам, после ужина, ждал с улыбкой, пока она разгадает. Честно говоря, она редко отгадывала. Ну как прикажете понимать такое: ЦМЛЦ (целую, мой любимый цветик). Или это: ТЛР.

— Тебя люблю редко? — уже смеялась она.

Он лишь прятал усмешку, на провокации не поддавался. А после долгих уговоров выдавал:

«Тебя люблю, родная».

Игр было много. И эти минутки-угадайки тоже стали частью их жизни.

Назавтра все повторилось.

Тихий стук в окно. Освежающий порыв ветра. И целый час общения с Юнисом.

Кулинарный блокнотик постепенно разбух: часто перечитывая, она нередко поливала его слезами. Но к вечеру настроение поднималось. Волшебный сеанс общения вновь воскресал надежды. К тому же у нее появился друг — славный Ветер.

«Как вымахал Рыжик. Неужели, это тот самый „мышонок“ с синими глазками?»

«Ты подобрал его новорожденным. Котенок вырос, твой нечаянный прощальный подарок».

«Жаль, что не успел сделать больше, как мечтал… Осыпать бриллиантами, увести в круиз на яхте. Вначале — по Волге, затем по Енисею… А следом — подарить весь мир. Не успел. Не… смог».

«Юнис?»

«Да?»

«А если завтра не будет ветра?»

«Будет! Он обещал стать надежным другом на время нашей разлуки».

* * *

Но всему приходит конец.

Последний сеанс морзянки отметил годовщину их разлуки.

«Нас этапируют дальше. Ветру туда добраться не просто».

«Как?!»

«Просто пойми и прими»

«Нет!!»

«А теперь — главное! Запомни: конец — это только начало . Я вернусь».

«Когда?!»

«Хороший вопрос. Бог знает… Но мне обещают. Или — сбегу, ты ведь знаешь меня… Улыбаешься? Так то лучше».

На следующий вечер она все же приготовила свой блокнотик. И ручка плясала у нее в пальцах. Долго…

Но и следующий вечер, и следующий за следующим — ничего нового не принесли.

Ветер не путался больше в ветвях ореха, лишь тихо напевал, держа караул рядом с домом.