Сокровища скифов

Зря я это сказал. Пусть эти двое ментами не были, но повадки у них были самые что ни на есть ментовские. Один, не раздумывая, дал мне под дых, потом вместе они подхватили меня согнувшегося пополам под мышки и поволокли к машине. Сопротивляться я не пробовал, не хватало воздуха, поэтому они безо всяких проблем затолкали меня на заднее сиденье, а сами сели по бокам. Наверное, для того, чтобы я не сбежал. За рулём сидел ещё один чудик в костюме. Не обращая на меня внимания, он завёл мотор, и мы поехали по трясучим дорогам Березовска.

Говорят, что в экстремальных ситуациях наши организмы мобилизуются, силы удесятеряются, в кровь поступает мощная порция адреналина и мозги начинают работать быстрее. Не знаю, может так оно и есть, но только не в моём случае. Минут пятнадцать я ждал, когда силы мои удесятеряться, чтобы одним ударом расправиться с чудиками и вернуть себе свободу. Но то ли ситуация была не экстремальная, то ли со мной что-то не в порядке, однако никакого прилива адреналина я не почувствовал. Посмотреть в окно, чтобы хоть немного сориентироваться, я тоже не мог. Один из чудиков своей тяжёлой дланью прижал мою голову к моим же коленям, а когда мы, наконец, остановились, натянул мне на глаза повязку, лишив последней возможности узнать, где я нахожусь.

Сомнений не было — меня похитили, самым наглым и не самым дружеским образом. Как это ни странно, страха я не испытывал, так, лёгкую нестабильность. Во-первых, брать с меня было нечего. Что можно взять с обычного российского безработного? Во-вторых, седьмое чувство шептало, что причинять вред мне никто не собирается. Меня вытащили из машины, и повели, поддерживая под локти, какими-то коридорами, переулками, лестницами, вверх-вниз, налево-направо и снова вверх-вниз. О том, хотели меня запутать или путь действительно был такой кривой, я не думал. В конце концов, не я был паровозом в этом движении. Меня охватила непонятная смесь чувств, где главными были любопытство и восторженность. Вся моя жизнь до приезда в этот город проходила в строго определённых рамках, за пределами которых не было места ничему непредвиденному. О каких-то там приключениях я и мечтать не смел, и теперь мне было очень интересно узнать, чем всё закончиться.

Когда с моих глаз сняли повязку, я обнаружил, что нахожусь в просторной светлой комнате, очень напоминающей кабинет учёного. Рассеянный дневной свет, проникавший сквозь полотняные жалюзи, освещал широкий письменный стол, книжные шкафы вдоль стен, и небольшой кожаный диванчик рядом с дверью. За столом сидел лысый старикан в очках и, разглядывая меня, теребил острую бородку-клинышек. Взгляд его напоминал взгляд моего школьного учителя по русскому языку, весьма строгого и требовательного, и я невольно поёжился.

Старичок ленинским жестом указал на стул возле стола, и я послушно сел. Спорить с ним и качать права, с общими фразами типа «Как вы посмели» и «Вы за это поплатитесь», у меня никакого желания не возникло. Я просто сел и приготовился слушать. Что-то он скажет.

Однако старичок не спешил начинать разговор. Он продолжал молча разглядывать меня, оставаясь при этом абсолютно бесстрастным, словно памятник. У меня появилось ощущение, что где-то я его уже видел. Что-то знакомое промелькнуло вдруг в очертаниях худого треугольного лица, добродушного и одновременно хищного. Будто у только что отобедавшего волка.

— Здравствуйте, меня зовут Отто фон Глыба, — представился старичок и улыбнулся, демонстрируя идеально ровные белые зубы.

Ну правильно! мысленно воскликнул я. Ведь Любаша показывала мне его фотографию и предупреждала, чтобы я держался от него подальше. Как же я не узнал его сразу?! Вот теперь мне стало немного страшно.

— А меня Даниил, — в ответ представился я, стараясь не выдать нахлынувших на меня чувств.

— Я знаю, — кивнул фон Глыба. — Я знаю о вас всё. Даже как вы в пятилетнем возрасте истригли ножницами скатерть своей бабушки, а потом свалили всю вину за содеянное на кота. Представляю, как вы вопили, когда бабушка лупила вас рукомойником.

В кабинете кроме нас двоих никого не было, но всё же я оглянулся — не слышал ли ещё кто озвученную информацию?

— К чему такие подробности? — сконфуженно проговорил я. — Или вы пригласили меня, чтобы поговорить о моём детстве?

— Это я сказал для того, чтобы вы с самого начала могли оценить степень моей осведомлённости о вас и вашей компаньонше. Вы человек не глупый, и должны понимать, что дело, в которое вы впутались, весьма и весьма опасно.

Я шмыгнул носом и смущённо потупил взор. Как же жестоко он ошибался! О том, что поиски сокровищ могут быть опасны, я вовсе не думал. Возникновение каких-то определённых трудностей на пути к победе я, конечно, предполагал, но то, что меня могут похитить — это мне и в голову не приходило. Я же не в голливудском боевике снимаюсь.

— Да уж, — сказал я. Других слов у меня не было.