Сокровища животного мира

В одно прекрасное утро в Ассумбо к нам пришел Афа и заявил, что у него «раздуло глаз». Он мог бы и не сообщать об этом, потому что на глазу у него вздулся волдырь, внутри которого извивалось волосовидное тело червя. Хирургических инструментов у нас с собой не было, и пришлось, не теряя времени, действовать подручными средствами.

Мы простерилизовали самый тонкий из препараторских скальпелей и пинцет. Затем подожгли кусок резины и окунули в расплавленный каучук заостренную палочку. Крепко ухватив лицо Афы, мы надрезали ему глаз, и из него вытекло столько жидкости, что казалось — все, глаз пропал. В тот жуткий момент мы сильно усомнились в своих анатомических познаниях. Но жидкость стекла, и червяк был перед нами. Подцепив его липкой резиной, мы стали тянуть как можно медленнее, насколько позволяли трясущиеся руки. Вначале червь выползал с двух концов, но затем только конец, расположенный ближе к наружному углу глаза, оказался привязанным и к палочке, и к многострадальному Афе. В моих запасах познаний по тропической медицине длина Filaria не значилась, и я был поражен тем, какое длинное тело намоталось на палочку. Несмотря на длину и чрезвычайную непрочность тела паразита, он вышел целиком — мы рассмотрели его в сильную лупу и обнаружили, что оба конца не оборваны. Афа не шелохнулся ни разу за время операции. Через несколько дней у него, видимо, все прошло, по крайней мере ему ничто не помешало подстрелить мартышку.

Но давайте оставим неприятные истории — их можно прочитать в любом справочнике по тропической медицине — и вернемся к маленьким чудищам мира насекомых в их чистом, так сказать, виде.

В этой части Африки почти в любом доме, если он заслуживает такого названия, под крышей можно увидеть множество маленьких мешочков, похожих на бумажные; обычно они подвешены на тонких нитях длиной дюйма в два. Сидя внутри дома, вы временами слышите гудение пролетающего насекомого самой гротескной наружности. Это оса металлически-синего или черного с золотом цвета, с небольшим круглым брюшком, соединенным с грудным и головным отделами длинным стебельком не толще булавки. Некоторые из них — строители «бумажных» мешочков.

Другие строят небольшие плотные бастионы, выступающие у стен и по углам. Они вылеплены из приготовленного насекомыми глинистого материала, не уступающего по прочности бетону. Если вы внимательно присмотритесь к этим осоподобным существам, когда они пролетают над вами, то заметите, что они часто возвращаются с каким-то грузом в лапках. Изловите насекомое, и вы обнаружите, что оно тащит мертвого на вид паука. Если вы затем влезете наверх, собьете со стены глиняное гнездо и вскроете его, то обнаружите внутри несколько ромбовидных камер. Одни из них уже запечатаны, другие набиты мрачным содержимым, но не запечатаны, третьи еще не достроены.

Эти ячейки наполнены пауками, находящимися в удивительном состоянии оцепенения, на грани между жизнью и смертью; сверху оса помещает свое яичко и запечатывает ячейку. Эта жуткая трапеза заготовлена для молодого поколения славного осиного рода: личинка вылупляется, съедает живые припасы, прибавляя в весе, и окукливается.

Мы собирали такие гнезда: ведь осы — лучшие в мире коллекционеры пауков. Таким образом, мы раздобыли сотни пауков, в том числе виды, до тех пор совершенно неизвестные. Некоторые пауки частично оживали, освобожденные из своих смертных камер, но все были в отличной сохранности, как будто только что из холодильника. Как знать, быть может, жидкость, которой осы парализуют свою добычу, решит когда-нибудь для нас проблему продления жизни…

У нас была клетка, которую я сам сконструировал из остатков ящика и проволочной сетки, — моя гордость.

Однажды нам принесли хамелеона в мрачно-буром настроении, и мы поместили его в клетку. Это был самый первый хамелеон, попавшийся нам в Африке, и мы подвергли его целому ряду неприятных экспериментов, чтобы проверить, реагирует ли он на различные внешние воздействия сменой цвета или нет. Но он наотрез отказался демонстрировать нам цветовые трюки, если не считать зеленых пятен, которыми он брюзгливо покрылся. Это нас настолько разочаровало, что мы потеряли всякий интерес к глупой твари.

Мы было совсем про него забыли, пока однажды вдруг не заметили, что дверца клетки распахнута, а обитатель ее исчез. Джордж прочел нашим помощникам краткую проповедь на тему о преступной небрежности. На том дело и кончилось.

В опустевшей клетке потом жили разнообразные крысы, сменявшие друг друга, гигантский паук и небольшая змея. Постепенно все они занимали свое место в коллекциях, и клетка несколько дней стояла пустой. Бродя с Басси по высокому лесу, мы наткнулись на прелюбопытное маленькое существо, шествовавшее навстречу нам по тропе. Оно было похоже на хамелеона, бежевого цвета, украшением его служил крохотный хвостик, а на мордочке застыло выражение крайней заносчивости, которое животному придавал маленький, мягкий, задранный кверху «рог» на кончике носа.