Сокровища животного мира

Солнце сияло, высокие травы волновались и вздыхали под нежным дуновением ветерка, и маленькие синие пчелы гудели у наших ног над влажной глиной. Завороженные обступившей нас красотой, мы начапи спуск к деревне Тинта, которая виднелась далеко внизу.

На порядочном расстоянии от кучки круглых хижин нас встретила делегация во главе с вождем Икумо, которого окружала свита из его почтенных соплеменников. Вместе с ними мы вошли в небольшое подворье, которому предстояло стать нашим домом, и после бесконечных разговоров, взаим­ных приветствий и «угощения» с нашей стороны джазовой музыкой они отбыли, предоставив нам устраиваться и обжи­ваться.

После тяжелой работы, когда все уже было на своих местах, мы уселись за заслуженный обед. В ту минуту, когда перед нами торжественно ставили приготовленное на паль­мовом масле жаркое, до нас донесся громкий выстрел откуда-то с высоты дальних гор, с которых мы спустились в тот день, как из иного мира. Мы отметили, что он очень громкий, но вскоре ароматное благоухание отлично напер­ченного жаркбго вытеснило из наших мыслей одинокий звук. Мы ели в полном безмолвии и лишь после того, как не осталось ни еды, ни места в наших желудках, молча закурили. Когда мы почувствовали, что можем наконец пошевелиться, мы достали свои книги и погрузились в блаженные волны полного довольства, знакомого только тем, кто тяжело поработал и до отвала наелся. Африканцы на своей половине дома впали в такое же состояние. Во всем мире воцарился великий покой.

Затем вечернюю тишь, не нарушаемую даже перекличкой лесь!ых животных, вдруг взорвали крики толпы, с каждой минутой становившиеся громче. Через дыру в глинобитной стене хижины я видел множество огоньков, которые быстро приближались. Наши шимпанзе — Мэри и Дубина — принялись жаловаться и хныкать в темной клетке, водруженной на глиняную террасу за домом; во владениях повара люди зашевелились, но это шумное шествие прокатилось мимо, к деревне, лежащей ниже, и там началось настоящее вавилон­ское столпотворение. Вскоре к нашему дому со стороны деревни уже подступала небольшая армия.

— Бен, Фауги! — рявкнул я. — Веди сильные люди нести хозяев!

Признаться, сами мы и шагу бы не сделали после жаркбго на пальмовом масле. Дело вовсе не в том, что пища была тяжелая, просто мы наелись до безобразия — стыд и по­зор!

Нас подняли прямо вместе со стульями, к великому удовольствию наших помощников, которые и сами едва дышали, и расставили аккуратно рядком лицом к двери, ведущей во двор, — туда вскоре хлынула из ворот армия гостей. Я был поражен, увидев в их рядах величественного вождя Икумо, окруженного множеством статных, мускули­стых воинов, одетых лишь в кожаные набедренные повязки и вооруженных непомерно длинными мушкетами. Были там и люди в диковинных масках.

— Они что, неси лекарство? — осведомился я у перевод­чика Этьи. Это слово означает и музыку, и танцы, и колдовство. Все это вместе с лекарством как таковым в сознании африканца сливается воедино.

— Нет, хозяин, — отвечал Этьи, сопровождая свои слова целым фейерверком жестов. Тут все принялись кричать одновременно, и мы постепенно пришли в такое же возбуж­дение.

— Бен, какого черта им тут надо?

— Так... Эээ... Я не знай, как они говори, хозяин.

— Тогда спроси Этьи.

— Он говори, они неси рассказ про большой мясо.

— Давай ищи человек, годный рассказать, ищи, живо!

— Хозяин, этот старик говори по-английски лучше Этьи.

— Пусть этот человек и говорит, — приказал я, и он заговорил.

— Эта человек, — старик показал на высокого мускули­стого африканца с жестоким и наглым лицом, — иди-иди в лес. Там на высота, — и он махнул рукой в сторону холмов за домом, — он слышишь много звери говори. Он великий охот­ник на эти места. — Кругом послышались громкие подтвер­ждения. — Так он иди тихо-тихо на сторона маленькая бана­новая ферма, и — ух! — там через свой собственный глаз он видит громадный мясо.

В этом месте старый джентльмен, который, как мы позже узнали, был уже прапрадедушкой, пришел в такой экстаз, что подскочил как можно выше в воздух, стараясь показать рост животного, которое он представлял. Продолжая рассказ, он прыгал из стороны в сторону, стонал, завывал, гримасничал и до малейшей детали проигрывал все импрови­зированные вариации, которым не было числа.

— Что за мясо там было? — задал я наводящий вопрос. Но это оказалось излишне. Взглянув на меня широко раскрытыми глазами, старик через секунду снова взял с места в карьер.

— Это не мясо, он мапо-мапо человек, но не человек, много большой чересчур. — И он широко раскинул руки. — Он черный весь, он сильный, как много-много люди. — Здесь он перешел к наглядному показу вида и повадок этого фанта­стического чудовища.

— Ладно, а что охотник делай? — настаивал я.

— Ах-хаааа, — поддержали меня все остальные.