Сокровище

– Это, конечно, преувеличение, но я польщена твоим вотумом доверия.

Хадсон ничего не говорит, но берет мою руку и сплетает свои пальцы с моими – на нашем с ним языке жестов это означает: «Ничего, мы справимся».

– Давайте вернемся в гостиницу, – предлагает Иден. – Может быть, Нияз уже приступил к своей смене.

– Не говоря уже о том, что лично мне хочется спать, – добавляет Хезер. – Неудивительно, что у тебя не было времени отвечать на мои сообщения, когда ты училась в Кэтмире, Грейс. У тебя ужасно утомительная жизнь.

– Не то слово, – с ухмылкой соглашаюсь я. – Но мне все равно следовало написать тебе.

– Когда? В промежутке между препирательствами с богами и торгом с контрабандистами? – Она качает головой. – Нет уж. Я официально заявляю, что освобождаю тебя от всякой ответственности за то, что происходило в прошлом году.

Я хочу отпустить по этому поводу шутку, но у меня так сдавило горло, что я ничего не могу сказать. Потому что это очень похоже на Хезер – она всегда с легкостью отпускает мне мои грехи, даже когда ей не стоило бы этого делать.

– Ну, отныне я обязательно буду отвечать на твои сообщения, каким бы опасным ни было положение, – наконец выдавливаю из себя я. – Так что не ожидай ничего, кроме самого подобострастного внимания.

– Что ж, мне всегда нравилось подобострастие, – отвечает она с улыбкой.

Иден вскидывает бровь.

– Это вообще твоя жизненная философия или это касается только дружбы?

Услышав это, я ускоряю шаг. Есть вещи, которые мне ни к чему знать – даже о моей лучшей подруге.

Кстати, о лучших подругах… Я отпускаю руку Хадсона, и он устремляет на меня удивленный взгляд. Пока я незаметно для остальных не показываю ему подбородком на Мэйси, которая шагает немного поодаль, опустив голову и засунув руки в карманы. Она не обращала внимания ни на Иден, ни на Хезер, так что дело не в них.

Хадсон кивает и, замедлив шаг, отстает, чтобы оказаться сзади, где Джексон и Флинт продолжают его донимать, называя супергероем. Что ж, в этом есть плюс – ведь теперь эти двое больше не пикируются, потому что стараются достать Хадсона.

Но он вполне может позаботиться о себе, пока я торопливо догоняю мою кузину.

– Привет, – говорю я и мягко толкаю ее плечом. – Как дела?

Она пожимает плечами.

– Похоже, хорошо, раз мы все же не окажемся заперты здесь до скончания времен.

– Да, это радует, и это одна из многих вещей, за которые мы должны быть благодарны, – замечаю я.

– Разумеется, я делаю ставку на то, что то, о чем говорил этот ваш Поло, все-таки прикончит нас на обратном пути. – Она натянуто улыбается, чтобы дать мне понять, что это шутка. Или что-то вроде того.

– Ничего, мы справимся. – Я снова толкаю ее плечом. – Но это не то, что я имела в виду. У тебя есть и многое другое, за что тебе следовало бы возблагодарить небеса, Мэйси. Но ты и сама это знаешь, не так ли?

– Да, знаю. – Но больше она не произносит ни слова.

Пару минут я молчу, затем пытаюсь снова:

– Если ты хочешь поговорить о…

Она обрывает меня:

– Нет, не хочу.

– Ну хорошо, понятно. Может быть «хочешь» – это слишком сильно сказано. Я имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду, Грейс. – Она снова чуть заметно улыбается, но эта улыбка не доходит до глаз.

Я вздыхаю.

– Я люблю тебя, Мэйс.

– Я знаю. – Она сглатывает. – Я тоже тебя люблю.

– Что бы тебе ни понадобилось, я здесь, рядом с тобой, – шепчу я. – Ты же поддерживала меня, когда я только что прибыла в Кэтмир, ты помнишь?

В ее глазах вспыхивают крохотные искорки, и я продолжаю:

– Возможно, теперь мне следовало бы купить тебе ярко-розовое стеганое одеяло. – На сей раз один уголок ее губ слегка приподнимается, и я обвиваю рукой ее шею. – Украшенное стразами, блестками и, быть может, бахромой из перьев.

Секунду или две она напряжена, чертовски напряжена, но затем медленно – так медленно, что я с трудом улавливаю это, – ее напряжение чуть-чуть спадает.

Мне бы хотелось знать, какие слова надо сказать, чтобы помочь ей раскрыться. Я знаю, что ей нелегко, что она страдает. И по опыту мне известно, что нельзя просто обойти боль… В конечном итоге ее не избежать, и моей кузине надо пройти свой путь. Но не мне говорить ей, когда это должно произойти, – право пройти его принадлежит ей одной. Однако она заслуживает услышать, что ей необязательно преодолевать этот путь в одиночку.

– Ты сможешь пройти через это сама, Мэйси. Так, как захочешь, – шепчу я. – Но мне необходимо знать, что ты помнишь о том, что ты не одна, что я здесь, рядом. С розовым одеялом и всем прочим.

В конечном итоге она кивает и, склонив голову набок, прижимает щеку к макушке моей головы. Затем шепчет:

– Я знаю. – И отстраняется.

Это не так уж много, но я надеюсь, что этого достаточно. Я надеюсь, что она знает, что я всегда буду поддерживать ее, что бы ни произошло.