Сокровище

Видимо, Хадсон понимает это, потому что он издает гортанный смешок. Шепчет мое имя. А затем его клыки пронзают мою кожу. Меня захлестывает экстаз, когда он начинает пить мою кровь, и заполняет все мое тело с каждым глотком, когда он всасывает ее.

Он пьет, пьет и пьет, так что в конце концов я уже не могу сказать, где кончаюсь я и начинается он. А затем он пьет еще больше.

Этого я и хотела – это и было мне необходимо, – и я прижимаю его к себе крепко-крепко. Наше будущее неопределенно – покрыты мраком даже ближайшие часы. Но сейчас я могу сказать точно, что еще никогда ни в чем не была так уверена, как в силе притяжения, в огне, в страсти, что связывает Хадсона и меня.

Когда все заканчивается, когда он слизывает струйки крови, вытекшие из моих ранок, он продолжает обнимать меня, поднимает и несет к кровати.

– Я люблю тебя, – шепчет он, когда я распластываюсь на нем.

– Я тоже тебя люблю. Очень.

И хотя мне о многом надо с ним поговорить, хотя есть много вопросов, которые мне ужасно хочется ему задать, я больше не произношу ни слова. Потому что никто не знает, что принесут нам следующие дни, и я хочу одного – провести их в объятиях парня, которого люблю. А все остальное может подождать.

Остаток ночи мы лежим в объятиях друг друга, пребывая где-то на границе между бодрствованием и сном. Я понимаю, что мне нужно поспать, но не знаю, сколько времени пройдет прежде, чем мы сможем сделать это снова, и не хочу терять ни секунды.

Но время никого не ждет, и, когда мир начинает просыпаться под бескрайним фиолетовым небом, Хадсон наконец отпускает меня.

Глава 44 Легче, чем на три счета

Когда я встаю под душ через несколько минут после того, как наконец поднимаюсь с кровати, на меня сразу наваливается множество вопросов.

Сумеем ли мы уговорить Королеву Теней дать нам противоядие для Мекая?

Сможем ли мы решить ту немыслимую задачу, которая перед нами стоит, и отделить душу Лореляй от души ее сестры?

Удастся ли нам отыскать контрабандиста, который, как считает Хадсон, должен существовать, и вернуться домой, преодолев барьер?

Я говорю себе, что мы сможем проделать все эти вещи, сумеем сделать все, ради чего пришли сюда. Что все образуется. Что мы добиваемся своего всегда.

Но по мере того, как во мне нарастает тревога, от которой начинает ныть живот, а легкие – гореть, как будто в них кончается воздух, мне становится все труднее поверить, что все и впрямь будет хорошо. Как и игнорировать тот факт, что надо мной по-прежнему висит угроза. Карга собирает войско из охотников, а Хадсон не желает рассказывать мне о том, что за хрень происходит с ним и Двором Вампиров.

Все в порядке, говорю я себе, закончив мыть волосы и выключив душ.

Все в порядке, повторяю я, вытершись и надев ярко-красный свитер и любимые джинсы.

Все в порядке, мысленно повторяю я опять, стянув волосы в хвост и скрепив их заколкой, чтобы они мне не мешали.

Но все это оказывается бесполезно, на меня все равно обрушивается паническая атака, и я неуклюже валюсь на пол.

Я упираюсь руками в колени, отчаянно пытаясь втянуть в себя воздух и чувствуя себя так, будто я слишком долго пробыла под водой.

Но у меня ничего не выходит.

Я считаю от десяти до одного и снова пытаюсь сделать глубокий вдох. И опять у меня ничего не выходит.

Я задыхаюсь и начинаю царапать ногтями горло, пытаясь открыть доступ воздуху. Пытаясь отыскать способ убедить мое тело дышать, просто дышать.

– Грейс? – кричит Хадсон. В его голосе звучит тревога.

– Подожди минутку! – задыхаясь, выдавливаю я, при этом стараясь произносить слова нормально, а не так, будто на моей груди лежит шеститонный слон.

Но, похоже, у меня опять ничего не выходит, потому что две секунды спустя дверь ванной распахивается и в нее вбегает явно обеспокоенный Хадсон.

Едва увидев меня, скорчившуюся на полу, он бросается ко мне.

– Ничего, Грейс, – говорит он мне и осторожно ставит меня на ноги. – Ты можешь с этим справиться.

Я мотаю головой. Судя по моим ощущениям, я не могу с этим справиться. Ведь сейчас я чувствую себя так, будто тону.

– Ты можешь с этим справиться, это точно, – повторяет он, спокойно кладя руку мне на грудь. – Сделай так, чтобы моя ладонь поднималась и опускалась.

– Я не могу, – выдавливаю я из себя.

– Можешь. – Его голос спокоен, тверд. – Сделай небольшой вдох, Грейс. Чтобы моя ладонь сдвинулась с места хотя бы чуть-чуть.

– Я не могу, – повторяю я. Но я все же пытаюсь и заставляю свою грудь приподняться. Заставляю свои легкие вобрать в себя чуточку воздуха.

– Отлично, – говорит Хадсон, когда его рука чуть заметно вздымается и опускается. – Ты можешь сделать это еще раз?

Я киваю, хотя совсем не уверена, что и правда смогу это сделать. Но это лучше, чем умереть, поэтому я делаю еще один вдох, более глубокий, и медленно выдыхаю.

– Вот, так держать. Молодец. Давай сделаем еще один вдох и на этот раз задержим его, лады?