Сокровище

— Речь идет о холме, носящем имя Гонгора?

— Да, тоннели начнутся на противоположных сторонах склона, выходящего на реку, и пойдут под углом друг к другу, но на разных уровнях. Один из них или оба так или иначе не минуют грота, описанного Юнием Венатором, а если повезет, то и на одну из входных шахт.

— Вы совершенно уверены, что сокровища Александрийской библиотеки находятся именно в этом месте? — спросил Уисмер, и у адмирала возникло впечатление, что вокруг него затягивается петля. — У вас нет никаких сомнений?

— Нет, — уверенно ответил Сэндекер. — Карта с римского корабля в Гренландии привела к артефактам, обнаруженным Сэмом Тринити. Все части головоломки прекрасно сложились.

— Но ведь, может быть…

— Нет, римские артефакты являются подлинными, это подтвердили специалисты, — перебил Уисмера Сэндекер. — Это не подделка, не мошенничество и не чьи-то происки. Единственный вопрос — обнаружение точного места захоронения.

— Мы вовсе не утверждаем, — поспешил вмешаться Шиллер, — что сокровищ Александрийской библиотеки не существует. Но вы должны понять, адмирал, что международные последствия открытия такого масштаба могут быть непредсказуемыми.

Сэндекер не мигая уставился на Шиллера.

— Я не понимаю, каким образом обладание знаниями античного мира может привести к Армагеддону. Кроме того, вам не кажется, что вы поздно спохватились? Гала Камиль уже объявила о поисках на весь мир.

— Существуют соображения, — сказал президент, — которые вам просто не приходили в голову. Президент Хасан может заявить, что все реликвии принадлежат Египту и должны быть ему возвращены. Греция наверняка потребует возврата золотого саркофага Александра Македонского, и один Бог знает, какие требования выдвинет Италия.

— Возможно, я действительно чего-то не понимаю, джентльмены, — сказал Сэндекер, — но, по-моему, мы собирались использовать это открытие как раз для поддержки президента Хасана и его правительства.

— Верно, — признал Шиллер, — но это было до того, как выяснилось, что клад находится в районе Рио-Гранде. Теперь на сцену выступает Мексика. Фанатик Топильцин вполне может заявить свои претензии, мотивируя их тем фактом, что место захоронения когда-то принадлежало Мексике.

— Этого действительно следует ожидать, — сказал Сэндекер, — но ведь закон есть закон, а по закону артефакты принадлежат тому, кому принадлежит и земля, в которой они найдены.

— Мистеру Тринити будет предложена значительная сумма за использование его земли и права на реликвии, — сказал Николс. — Могу добавить, что эта сумма будет освобождена от налогообложения.

Сэндекер не смог или не счел нужным скрыть свой скептицизм.

— Клад может стоить много сотен миллионов долларов. Не знал, что наше правительство располагает подобными средствами.

— Разумеется, нет, — поморщился Николс.

— А если Тринити откажется принять ваше предложение?

— В нашем распоряжении имеются самые разные методы убеждения, — холодно заявил Уисмер.

— С каких пор наше правительство занялось вопросами искусства?

— Произведения искусства, скульптуры и останки Александра Великого действительно представляют лишь исторический интерес, — сказал Уисмер. — А вот знания, хранящиеся в древних свитках, могут стать жизненно важными для всех.

— Ну это как посмотреть, — философски заявил Сэндекер.

— Информация, содержащаяся в научных записях, и в первую очередь информация геологическая, может кардинально повлиять на наши будущие отношения со странами Ближнего Востока, — упрямо продолжал Уисмер, — К тому же нельзя забывать о религиозных аспектах.

— Что вы имеете в виду? Греческий перевод оригинального иудейского текста Ветхого Завета был выполнен в библиотеке. Именно он является основой всех современных Библий.

— Но не Нового Завета, — не унимался Уисмер. — Под обычным техасским холмом могут обнаружиться исторические факты, которые способны поставить под сомнение основы христианства. Согласитесь, что таким фактам лучше оставаться на месте.

Сэндекер окинул Уисмера холодным взглядом, потом повернулся к президенту:

— Я чувствую, здесь какой-то заговор, господин президент, и я был бы вам очень признателен, если бы вы объяснили, зачем я здесь.

— Ничего дурного, уверяю вас. Но, думаю, все мы согласны, что эту масштабную и очень тонкую операцию следует вести в рамках строжайшей секретности и под соответствующим руководством.

Сэндекер мгновенно понял: ловушка захлопнулась. Он с самого начала знал, что произойдет.

— Значит, после того как НУМА… — он сделал паузу и в упор взглянул на сенатора Питта, — и в первую очередь ваш сын, сенатор, сделал всю грязную работу, вы хотите отодвинуть нас в сторону?

— Вы не можете не согласиться, адмирал, — официальным тоном сказал Уисмер, — что это задача не для правительственного агентства, чьи главные интересы сосредоточены под водой.

Сэндекер не обратил внимания на слова президентского советника.

— До сих пор мы вполне успешно справлялись, — сказал он, — и я не вижу причин, почему бы нам не довести проект до конца.