Сокровище Беаты

– А на кой мне твой деревянный. У меня и свой есть, настоящий, – плутовато сузив один глаз, неожиданно выдал старик. – Правда, подзаржавел немного, затупился. Но ежели почистить и как следует наточить, хоть завтрева в бой. Да и топорик руки ещё не разучились держать.

– Откуда у тебя свой меч? – усмехнувшись, спросил тот же плотник на бревне. – Опять ты сочиняешь, Брутус. С половником ты хорошо управляешься, спору нет, и кулеш твой знатный.

– Что есть, то есть, отец, – подтвердил Флетчер старший. – Твой пшеничный кулеш голод утоляет, силу прибавляет, да тоску разгоняет.

– А где, по-вашему, я научился готовить такой кулеш? – по-прежнему лукаво щурясь, обратился к лесорубам старик.

– И где же? – заинтересовался Николас.

Позвякивая тугими латами, Брутус уселся рядом на бревно и глубоко выдохнул. От него сильно разило луковой похлёбкой. Старый лесоруб уставился своими выцветшими от времени глазами в далёкий, размытый мираж прошлого, будто пытаясь высмотреть там что-то очень важное для себя, почти позабытое, почти стёртое. Все, кто трудился в артели, знали эту верную примету: так обычно дед Брутус начинал очередное повествование о своей долгой и богатой на события жизни.